Радужный венец. Время потерь

Проклятье! Тьма на голову этого генерала! Поединок должен был решить всё раз и навсегда. Один из них обязан умереть. Наконец-то бы Рысь избавился от человека, который лишил его всего: дома, семьи, любимой и чести. Или же сам бы предстал перед предками и перед Небесной Рысью, но как воин, павший в благородном поединке от благородного меча. Так нет же! Генерал всё сделал по-своему! Теперь Рысь ждёт позорная смерть от удавки на шее. Родное племя за изгнанника перед Медведями не заступится.

Бежать! Нужно бежать! Но дверь амбара заперта, и караулит один из этих громил Михася. Вот был сюрприз для Рыси, когда он понял, что нашёл убежище чуть ли не под носом младшего медведя. Весело было наблюдать, как считающийся лучшим лазутчиком, не знает, что разыскиваемый им кочевник совсем рядом. Только сейчас почему-то было совсем невесело.

Окно слишком узко. Голова не пролезет, про остальное и говорить нечего. Дверь заперта на крепкий засов. Больше путей нет. Он всё успел обследовать. И что ему остаётся? Ждать конца ветра в степи?

На дорожке света, струящего из окна таверны, появилась фигурка хрупкой девушки: знакомое белоснежное платье и русые волосы. Агния. Влюблённая в него дурочка. Никак предки всё же вспомнили о нём? Она поможет, как и по незнанию помогла пленить своих подруг.

Издал совиное уханье. Девушка застыла и завертела головой. Он ухнул ещё раз и ещё. И довольно кивнул сам себе, когда девушка медленно направилась в его сторону. Вот она совсем рядом.

— Агния, — так тихо окликнул её, чтобы охранник на другой стороне амбара не услышал. Девушка остановилась и начала оглядываться. — Я здесь. В амбаре.

Агния подбежала и прижалась лицом к окну. Под светом луны круглое личико казалось бледным.

— Ромий?

— Тише! — шикнул он и прислушался.

Со стороны охранника ни звука. Благодарение предкам, возглас девушки тот не услышал.

— Как?.. Почему?.. — понизив голос, взволнованно зашептала Агния. — Что случилось?

— Послушай, дорогая, — мысленно скривился.

Милая, дорогая, родная, солнышко — какая гадость. И чего девчонки млеют от этих слащавых прозвищ? Он знал лишь одну, которая любила, чтобы её называли только по имени и не выносила всех этих нежностей. Командир так и не понял, что она всегда принадлежала лишь ему, Рысю.

Придав голосу покорной усталости и грусти, продолжил:

— Прости меня. Я б всё отдал, чтобы быть с тобой. Чтобы всю эту ночь танцевать со своей любимой принцессой. Но я заперт. Обвинён.

— В чём?

Могла о нём слышать или нет? Что командир сообщил горожанам? Как объяснили, кто и зачем похитил девчонок?

— Мне страшно тебе говорить. Если и ты отвернёшься от меня… не поверишь… — добавить ноток трагизма, — тогда мне незачем жить.

— Никогда!

— Тише ты!

Агния понизила голос:

— Никогда я не усомнюсь в тебе, любимый. Клянусь Богиней.

Рысь, вытянув руку, провёл по щеке девушки:

— Я верю тебе. И когда взойду на эшафот, буду знать. Самое дорогое для меня существо знает правду. Я не виновен. Они ошиблись и схватили не того.

— На эшафот? Нет. Не говори так. Наверняка есть выход. Я помогу тебе.

Со снисходительной улыбкой нежно смахнул ей слёзы. Смешно, как же они все верят ему.

— Что ты. Выхода нет. Никто мне не поверит. Я заперт и меня охраняют. Хотя если бы кто отвлёк охранника… открыл дверь… О чём я? Прости. Свободы мне не видать. Смирись и не рискуй. Я не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится. Прощай…

— Я всё равно что-нибудь придумаю. Я должна. Жди.

Глядя вслед девчонке, Рысь усмехнулся. Всё прошло легче, чем он ожидал. Получится у неё — отлично. Он покинет этот негостеприимный амбар. А не получится — хуже, чем есть, всё равно не будет.

Рысь сел в углу на тюфяк, который ему кинули. Благородные, Тьма! И прислонился к тёплому дереву стены. Подремать, что ли. Когда ещё девчонка справится, если справится?!

Только закрыл глаза, как за дверью раздался шорох, затем неразборчивые отголоски разговора. И наступила тишина. Не успел насторожиться, донеслись тихие шаги, загремела сталь, и скрипнула дверь, впуская в амбар лунную дорожку.

— Милый?

У нее получилось? Быстро, однако. Оставалось поломать ещё немного комедию, изображая безумно влюблённого, который не хочет подвергать любимую опасности. Поддаться уговорам и, запечатлев прощальный поцелуй, исчезнуть в темноте ночи. Что с девчонкой будет за помощь в побеге, его не волновало.

Впереди показались ворота. Ещё несколько шагов и его только и видели.

— Так значит, тебя не убедить? — донёсся совсем рядом голос Медведя, и Рысь прошмыгнул за угол конюшни. Прислонившись к стене, прислушался.

— Ошибкой было оставаться на праздник, — ответил командир.

— Но отказать девушкам не смог. Или одной из них?

— Михась! Хватит! Анела здесь ни причём! — только горячность слов говорила об обратном. — Если будут о нас спрашивать…

— Кто? Солнечники? Вольные? Или кто-то ещё?

— Я мог бы и понять, что от тебя ничего не скроешь, — усмехнулся генерал.

— Командир, ты уверен, что стоило связываться с ведьмами?..