Radzhnish_Dzen_i_mastera_Dzen_Solntse_voshodit_vecherom._Lotos_osoznaniya.432109

И еще есть опасность, что без медитации они обезумеют. Сумасшествие в творчестве - это потенциальная опасность. Творчество -это весьма странное занятие. Создавая при помощи ума... у ума довольно ограниченные возможности, он не создан для творчества. Ум

- это машина памяти, но у него также есть способность к воображению, и ее можно направить на создание поэзии, живописи или музыки. Но это опасно, потому что возможности ума изначально ограничены. Вы истощите свой ум.

Вот почему все эти творческие люди выглядят немного безумно, чудно. Что-то с ними кажется не в порядке, они не очень здоровы. Все дело в том, что они израсходовали умственную энергию, которая поддерживает их в здравии, и сейчас их умы частично пусты. И от этого создается впечатление, будто у них в головах не хватает винтиков.

Созидательная энергия должна исходить из медитации, потому что у медитации нет других целей. И медитация необъятна, ее ресурсы неисчерпаемы. С ней вы можете сколько угодно выражаться через поэзию, через музыку, через скульптуру - в вас будет вливаться бесконечный свежий поток.

Ум ограничен. Он не должен быть созидательным, он должен быть компьютером. Компьютеры тоже могут творить: дайте им поэзию - они ее воспроизведут, но они не выдадут ничего нового. И в этом и заключается скудность ума. Ум - это всего лишь биокомпьютер.

Так что, чем бы они ни занимались, их поэзия наверняка позаимствована. Может быть, она не взята из одного источника - ее могли собрать по кусочкам из разных мест, чтобы никто не догадался, где оригинал. Их картины будут позаимствованы.

Мне вспомнился Пикассо...

Одна из его работ была продана за безумные деньги - один миллион долларов. Один критик спросил у покупателя:

- А вы, часом, не интересовались, подлинник ли это Пикассо? Сейчас ведь все кому не лень копируют, и узнать, где подлинник, а где подделка, бывает весьма затруднительно. Пикассо лично был на выставке, вы могли бы его спросить.

Но покупатель сказал:

- У меня нет сомнений. Дело в том, что я сам присутствовал, когда он писал этот холст. Мы с ним друзья. Эта работа абсолютно подлинна. Незачем никого спрашивать. Я собственными глазами видел, как он это писал.

Но критик все же имел подозрения. Так что они подошли к Пикассо - оба были с ним в дружеских отношениях. Вместе с Пикассо была его подружка.

- Что ты думаешь о картине? - спросили Пикассо его друзья. -Подлинник это или нет?

Пикассо глянул на картину и сказал:

- Нет.

Покупатель возмутился:

- Да брось же! Ты же при мне писал!

Тогда в разговор вступила подружка Пикассо:

- Слушай, он прав - это твоя работа! Зачем ты попусту пугаешь беднягу? Он только что за нее миллион выложил. Такими вещами не шутят.

Но Пикассо стоял на своем:

- Это не подлинник. Дело в том, что я уже писал это раньше. Это лишь копия более ранней моей работы. Просто на тот момент у меня не было никаких идей, так что я взял да и повторил старый ход, уже имевший успех. Я скопировал самого себя. Вы оба правы, утверждая, что видели, как я ее писал. Но я говорю с другой точки зрения. Не важно, кто копирует - Пикассо лично или кто-то еще, - копия остается копией, она не подлинна. Мое видение не было оригинальным... У меня вообще не было видения, когда я это писал. У меня не было радости в тот момент. Я просто писал для выставки, и, не имея ничего свежего, я перерисовал более раннюю вещь. Если не верите, я назову вам галерею, где выставлен оригинал, отнесите свою картину и сравните. Оригинал там. Впрочем, эта копия, может быть, даже красивее, потому что я с тех пор вырос в творческом смысле. Оригинал я писал, когда был еще зелен. Так что эта картина, вроде бы, даже симпатичнее, потому что у меня больше навыков. Но я не стану врать. Истина в том, что это копия.

Покупатель с критиком отправились в ту галерею и сами увидели оригинал. Естественно, он оказался куда более любительским, и копия была гораздо лучше. Но Пикассо сказал:

- Это оригинал. Я его не писал. Меня не было, когда картина создавалась - я был полностью захвачен идеей. А это я писал просто как художник с хорошей техникой. Это творил ум, меня самого ничто не захватывало. Прости меня, но я не стану врать. Можешь говорить всем, что это рука Пикассо, но не говори, что это подлинник.

Пикассо проводит чрезвычайно важное разделение. Ум может повторять, но не может создавать. Повторяя, он исчерпывает свои ограниченные возможности, и это сводит человека с ума. В результате он становится безумным.

Я понимаю, что происходит на Западе. Действительно, многие рисуют, многие играют музыку, многие танцуют, многие пишут стихи, книги... но, похоже, среди них нет никого, кто мог бы стать мастером. Все они рано или поздно кончат в сумасшедшем доме.