Рафаэль

Рафаэль сжал мою руку, и это заставило меня посмотреть на него. На секунду мне показалось, что я перегнула палку с полиаморией, потому что откровенно влюбленно пялилась на своих мужчин, но в следующий миг Рафаэль улыбнулся.

— Ступай к ним. Мое сердце радуется, когда видит, как вы счастливы вместе — это дает мне надежду, что когда-нибудь я и сам найду свое сумасшедшее счастье.

Мне не надо было повторять дважды. Я оставила Рафаэля с Бенито и Клодией, а сама чуть ли не рванула к своим мальчикам. Мы были вместе уже пять лет, но я по-прежнему хотела оказаться как можно ближе к ним, стоило мне их увидеть. Бежать я не стала, но двигалась достаточно быстро, и вот я уже у них в руках, потому что это были именно их руки. С самого начала мы были втроем и никогда не были парой. Мы прислонились друг к другу лицами перед тем, как поцеловаться — мы с Микой лбом ко лбу, а Натэниэл над нами, и все мы стояли в кольце наших общих рук. После этого Мика поцеловал меня в щеку, и это заставило меня повернуться к нему так, чтобы он мог поцеловать меня уже в губы. Это был хороший поцелуй — нежный и полноценный, но все еще достаточно приличный с точки зрения публичности. Мы могли бы просто стоять и целоваться вот так в коридоре, и никого бы не смутили своим поведением. Я отстранилась, чтобы посмотреть в шартрезовые глаза Мики — золотые и зеленые одновременно, такие, какие могли бы быть у кота, потому что это были глаза его леопарда, запертые в его человеческом лице. Если слишком долго проторчать в животной форме, то однажды ты вернешься в человеческую уже не полностью. Из-за этого Мике приходилось носить очки с диоптрием, потому что леопарды плохо видят вдали — если что-то находится слишком далеко, чтобы охотиться на него или напасть, то это уже не так интересно, как то, что двигается прямо у тебя перед носом. Солнечные очки, которые он все еще носил на публике, чтобы спрятать глаза, тоже были выписаны по рецепту, и я этого не знала. Но это объясняло, почему он так часто носил очки в помещении.

Я уставилась на него, практически глаза в глаза, хотя мои ботинки были скорее военного типа, так что микины клубные туфли добавляли ему пару дюймов. Но он носил их не для того, чтобы казаться выше, а потому что их выбрал для него Натэниэл. По своему же выбору Мика обычно носил кроссовки или хорошие модельные туфли. У нас обоих в гардеробе были вещи, которые выбрал для нас наш третий.

Натэниэл воспользовался кольцом наших рук, чтобы развернуть меня к себе так, словно в его голове играла какая-то музыка, которую я не слышала, и он приглашал меня на танец. Мика отпустил нас обоих и отошел в сторонку, чтобы дать нам пространство для реализации того, что задумал Натэниэл, потому что одного только этого танцевального движения хватило, чтобы понять: у него в планах нечто поинтереснее микиного поцелуя.

Издалека глаза Натэниэла казались темно-фиалковыми, но с близкого расстояния становилось ясно, что они просто сиреневые. В водительских правах ему пришлось указать голубые, потому что фиолетовых там просто не было. Естественным цветом его глаз был светло-лавандовый, а нынешний более темный оттенок дал мне понять, что Натэниэл в приподнятом настроении. Одну руку он положил мне на поясницу, а другой обхватил мою ладонь, и буквально начал со мной вальсировать. На секунду я стушевалась, как это всегда бывает, когда мне приходится, но заставила себя перестать закрываться так сильно от него и от нашей связи, и вот я уже нормально танцую, потому что Натэниэл знал, как это надо делать.

Мы танцевали в коридоре и он смотрел вниз, на меня, а его глаза сияли от счастья, и это настроение заполнило меня, как и его навыки в танцах. Я рассмеялась вслух, переполненная счастьем, которое буквально пузырилось из него наружу. Интересно, что сделало его таким счастливым? Он притянул меня ближе, используя ладонь, которую держал на моей пояснице, и я почувствовала, в каких еще местах у него было приподнятое настроение. Ощущение его, прижатого так близко ко мне спереди, заставило меня оступиться. Меня накрыло флешбэком о том, что они с Микой делали сегодня днем, и от этого у меня подогнулись колени — так, что я бы упала, если бы он меня не подхватил. Мне нравилось быть зажатой между ними двумя во время секса, но с приближением их свадьбы наш по большей части гетеросексуальный Мика старался работать над своими проблемами по части свиданий с мальчиками без девочек.

Мне удалось выговорить голосом, хриплым от накативших воспоминаний:

— Прости, что я это пропустила.

— У тебя еще будет шанс. — Ответил Натэниэл, поднял меня над полом и закружил, смеясь.

— Это не просто штучки между парами, вы разделили свои чувства и мысли. — Заметил Рафаэль.

Натэниэл поставил меня на пол, но продолжал обнимать, а я обнимала его. Колени у меня больше не подкашивались, но мы ведь еще не поцеловались. Натэниэл хотел поделиться со мной своей радостью, но он еще не закончил.