Рафаэль

Мы с Рафаэлем оделись, вернули на место свое оружие и теперь шли по коридору в сопровождении Клодии и Бенито, держась за руки. Я пыталась уговорить их остаться и принять душ, но они были твердо намерены проводить нас до спальни. Рафаэль отнесся к этому спокойно, так что я тоже решила не спорить. Он все-таки их царь, и в этом мне его не превзойти, что бы я ни сказала или ни сделала.

Мы с Рафаэлем передвигались без каких-либо проблем — никакой неловкости, которая бывает, когда прогулка рука об руку на свидании становится настоящим вызовом ритму ходьбы, как если бы ваша внутренняя музыка не сочеталась, но это все еще не было романтично. Я снова почувствовала, как меня напрягает тот факт, что мне физически комфортно с любовником, в которого я не влюблена. Мысль об этом ранила ту маленькую и лиричную часть меня, которая искренне верила в белое платье и единственную любовь на всю жизнь. Я смирилась с тем, что у меня было больше одной любви, но какая-то часть меня по-прежнему держалась за мысль о том, что некоторые вещи происходят только когда в твоей жизни случается Любовь с большой буквы. Очередная разрушенная иллюзия.

Рафаэль покачивал моей рукой, зажав ее в своей ладони, как он всегда делал, если считал, что я слишком глубоко задумалась над чем-то помимо его присутствия рядом со мной. Я знала, что сейчас он что-нибудь скажет, потому что это было то самое покачивание.

— У тебя есть какие-нибудь предпочтения относительно гостевой комнаты, которую нам следует выбрать? — Поинтересовался он.

У себя в голове я подумала: «комната, в которой я ни разу не была с кем-то еще», но это казалось совсем уж бестактным, так что вслух я сказала:

— В двух гостевых теперь есть душ. Думаю, стоит выбрать одну из них.

— Мне казалось, ты хочешь, чтобы сегодня мы были в постели. — Заметил он, улыбаясь мне.

Я послала ему улыбку в ответ и сказала:

— Так и есть, но после всего мы сможем спокойно помыться и нам не придется никого выгонять из общих душевых.

Он приподнял мою руку и потерся об нее губами, пока мы продолжали идти. Это движение было мягким и не нарушило темпа нашей ходьбы.

— Ты каждый раз так переживаешь о том, что доставляешь неудобства другим. Но скоро ты станешь королевой. Тебе следует пользоваться этим, Анита.

Я покачала головой.

— Не думаю, что официальный титул сильно меня изменит.

— Будь ты моей царицей, я бы хотел наряжать тебя, как мою леди, и завалил бы тебя подарками.

Я рассмеялась.

— Жан-Клоду повезло, что он уломал меня на свадебное платье, сшитое дизайнером на заказ. Он знает, что не стоит давить на меня в плане шикарных шмоток каждый божий день.

— Думаешь, свадьба ничего не изменит? — Спросил Рафаэль.

— Уж лучше бы не изменила. — Ответила я, и в моем тоне было немного угрозы, которую я и не пыталась скрыть.

— Желаю тебе больше удачи, чем я получил на этом поприще.

Я уставилась на Рафаэля, изучая его лицо. Не знаю, что бы я ему ответила, но в этот момент я ощутила всплеск энергии в противоположном конце коридора. Чудесной и радостной энергии двоих любовей всей моей жизни.

Мика с Натэниэлом показались на том конце коридора, держась за руки, и это было как будто солнце взошло внутри моей грудной клетки — настолько трудно мне стало дышать. Моя реакция была настолько бурной, что это было просто смешно. До того, как в моей жизни появились Жан-Клод и эти двое, меня никогда так не уносило от чувств. Мика был моего роста — единственный настолько же невысокий мужчина, как и я, с которым мне доводилось встречаться. Натэниэл был повыше — где-то пять футов и девять дюймов (175 см. — прим. переводчика). С тех пор, как я его встретила, он вырос на три дюйма и неплохо раздался в плечах. Его темно-рыжие волосы когда-то спускались к лодыжкам. Сейчас они были лишь чуть ниже плеч — сияющие и абсолютно прямые. Темно-каштановые волосы Мики были такой же длины, но они так сильно вились, что в намоченном состоянии становились гораздо длиннее. Обычно я не считаю Мику более изящным из них двоих, но, может, это потому, что чаще всего они находятся рядом со мной, и мне редко удается увидеть их вдвоем со стороны.

Мика был сложен, как пловец, с той самой V-образной линией плеч, которая спускалась к узкой талии и бедрам. Он мог бы проводить столько же времени в качалке, сколько и Натэниэл, но ему никогда не светит нарастить такой же мышечной массы, как у нашего общего парня. Они оба были сильными, но за футболкой, джинсами и ботинками Мика мог это скрыть, а Натэниэл — нет. Он был этакой мужской версией старомодного пин-апа — сочный и мускулистый, но лицом скорее красивый. До того, как он подрос и набрал мышц, его красота была практически андрогинной. Сейчас он по-прежнему был красив, но даже со спины и с длинными волосами казался исключительно мужчиной. Мика по-прежнему маячил где-то на границе с андрогинностью, и это его немного бесило. Нам с ним обоим уже за тридцать, и никаких скачков роста нам больше не видать.