Раффлс, взломщик-любитель

– Ты имеешь в виду, что они выяснят, что это ты разбудил меня своим звонком?

– Возможно, – сказал Раффлс. – Вижу, что мне удалось повесить трубку. И все же они могут это сделать.

– Боюсь, что так и будет, – сказал я, и мне стало неуютно от моих собственных слов. – Я очень боюсь, что выдал что-то, что может натолкнуть их на эту мысль. Дело в том, что ты не повесил трубку, она болталась прямо над тобой. И именно этот вопрос и всплыл. Скоты, похоже, стали очень быстро догадываться, что это могло значить, потому я подумал, что лучше взять быка за рога и признать, что меня разбудил чей-то телефонный звонок. Если быть совсем честным, я даже сказал, что принял звонившего за Раффлса.

– Только не это, Банни!

– А что еще я мог сказать? Я должен был задуматься о том, кто это мог быть, и я видел, что они тебя не узнали. Так что я выдумал историю о том, что мы с тобой заключили пари как раз насчет ловушки Магуайра. Видишь ли, Раффлс, я все еще не рассказал тебе о том, как попал внутрь, а сейчас на это нет времени. В общем, моей первой фразой были слова о том, что я почти что ожидал найти тебя здесь пришедшим раньше меня. Это было на случай, если они сразу тебя узнают. И это же заставило историю о телефоне выглядеть довольно правдоподобно.

– Полагаю, что так, Банни, – прошелестел Раффлс тоном, в котором вновь зазвучала похвала. – Я бы и сам не смог лучше, так что прости меня за мои слова о том, что ты ни разу в жизни не был и вполовину так хорош, как я. Сегодня ты преподал мне хороший урок! Эта ночь показала, что ты в сто раз лучше меня. Но проблема в том, что нам все еще многое нужно успеть сделать, а времени на обдумывание нашего плана и его осуществление в обрез.

Я достал свои часы и молча показал их Раффлсу. Было три часа ночи, и на дворе стоял конец марта. Меньше чем через час на улице будет уже довольно светло. Раффлс вырвался из своей задумчивости с внезапной решимостью.

– Остается только одно, Банни, – сказал он. – Мы должны довериться друг другу и разделить обязанности. Позвони в полицию – а остальное предоставь мне.

– Ты все еще не придумал причины, по которой грабитель вроде того, каким они тебя считают, позвонил бы человеку вроде меня.

– Еще нет, Банни, но я придумаю. Ее не станут выяснять еще около суток. К тому же давать объяснения – не твоя забота. Было бы весьма подозрительно, если бы ты это сделал.

– Было бы, – согласился я.

– Тогда поверь мне, что я придумаю такую причину, возможно, даже до наступления утра. В любом случае к тому моменту, когда эта причина потребуется, она у тебя будет. Я не подведу тебя, Банни. Ты должен понять, что я никогда, никогда не подведу тебя после этой ночи!

На том и порешили. Не говоря больше ни слова, я пожал ему руку и отправился сторожить троих спящих, а сам Раффлс прокрался наверх. Уже позже я узнал, что на верхнем этаже дома были слуги, а в погребе находился человек, который частично слышал происходившее! К счастью, он слишком привык к ночным оргиям, причем гораздо более шумным, чем происходившая той ночью, чтобы появиться наверху, не будучи призванным. Думаю, он слышал, как Раффлс уходил. Однако Раффлс и не делал секрета из своего ухода: он вышел, рассказав мне впоследствии, что первым человеком, которого он встретил, был совершавший обход констебль. Раффлс пожелал ему доброго утра. И в этом не было ничего удивительного: он поднимался на второй этаж как раз для того, чтобы вымыть лицо и руки, а в роскошной шляпе и меховом пальто боксера он и вовсе мог спокойно пройти мимо Скотленд-Ярда вместе с золотым слитком из Сакраменто в одном кармане, серебряной статуэткой Магуайра в другом и инкрустированным драгоценными камнями поясом, врученным герою штатом Невада, вокруг талии.

Моя непосредственная задача была не слишком сложной после всех треволнений той ночи. Скажу лишь, что мы решили, что разумнее всего для меня будет полежать с полчаса бревном среди остальных, а затем, шатаясь, встать, поднять на ноги весь дом и вызвать полицию. За эти полчаса Барни Магуайр умудрился с грохотом свалиться на пол, при этом даже не проснувшись и не разбудив остальных, однако едва не заставив мое и без того бешено колотившееся сердце выскочить из груди.

Уже начинало светать, когда я поднял тревогу, позвонив в колокольчик и по телефону. Через несколько минут дом наполнился взъерошенными слугами, раздражительными врачами и деспотичными блюстителями закона. Я повторил свою историю дюжину раз, и все на голодный желудок. Однако это, несомненно, была убедительная и последовательная история даже при отсутствии ее подтверждения со стороны остальных жертв, которые еще недостаточно пришли в себя для того, чтобы говорить членораздельно. В конце концов мне позволили удалиться, пока я не понадоблюсь для дачи дальнейших показаний или опознания подозреваемого, которого полиция искренне надеялась схватить еще до конца дня.