Рафин

– Я ж говорю, я воспитала себя. Один кастинг-директор сказал мне, что никогда не встречал актрисы с таким самоконтролем, как у меня. Но я ведь и не актриса на самом деле… Кстати, за ревнивый и вспыльчивый характер я не только отца должна “благодарить”! Иногда пары создаются по принципу притяжения противоположностей, а иногда подобное притягивает подобное – мои родители явно стоили друг друга. Однажды мать выгнала из дома босиком в десятиградусный мороз своего третьего мужа и моего второго отчима всего лишь за то, что он пробренчал на гитарке какую-то песенку для её двоюродной сестры, которая в это время была у них в гостях. Я терпеть не могла этого мужика, но даже мне стало его жалко. Хм… Сейчас я впервые заметила некоторую параллель между этими двумя историями – как моя мать убегала босиком по снегу от моего отца и… Н-да. Вообще, став старше, я со скептицизмом стала относиться к тому, что мама рассказывала мне о моём папаше. Я не помню, какие у них были отношения – я тогда ещё была слишком маленькой, но я наблюдала два других её брака… Издевалась она над своими мужьями по чёрному! Они, конечно, тоже были не ангелами, но она доходила до того, что рассказывала своему третьему мужу о том, что изменяет ему с его друзьями. Постоянно провоцировала конфликты. Иногда, когда я наблюдала подобные сцены, мне самой хотелось дать ей в морду! Зачем она это делала? Ей не хватало драмы в отношениях? Или эти её попытки вытащить из мужика зверя были неосознанным мазохизмом? А может она просто не умела быть счастливой? Как и большинство из нас… Все мы умеем лишь стремиться к счастью, а добившись своего, не знаем, что с этим счастьем делать и всё портим, чтобы на руинах былого счастья снова заняться поиском нового. Лет в четырнадцать я решила, что никогда не выйду замуж – семейная жизнь представлялась мне адом, в котором мужчина и женщина истязают друг друга, а дети – это что-то вроде маленьких бесов, вносящих свою лепту в этот каждодневный кошмар. Только став старше, я поняла, что может быть и по-другому…

В этот момент своих разглагольствований я наконец-то опомнилась и заметила, что в комнате сгустились сумерки, а Рафин слушает, но не смотрит на меня, и по его лицу чувствуется, что тема эта ему неприятна. Господи, что я несу! Я такая же больная на голову, как Димка, который имеет привычку на первом же свидании вываливать на своих подружек историю о том, как его отец покончил с собой после развода с его матерью. Вот почему, не смотря на красивые глазки и безупречно ровные зубки, мы никого не можем себе найти – все сразу понимают, что с нами что-то не так! Между мной и Рафиным повисло какое-то тёмное, напряжённое молчание…

– Ты думаешь о том, что я не нормальная?

– Я думаю, что каждый человек не в себе большую часть времени. Люди совершенно безумны, – ответил он, улыбнувшись. – Ты всегда так откровенна?

– Нет, не всегда. Если человек мне не нравится, если во время первого свидания я понимаю, что на второе свидание с этим мужчиной я не соглашусь, то я вообще могу ему ни слова правды о себе не сказать.

– Похоже, я могу рассчитывать на второе свидание?

– Только захочешь ли ты это второе свидание после того, что я сейчас вывалила на тебя?

– Если ты думаешь, что рассказ о твоей семье шокировал меня, то ты ошибаешься. Он произвёл на меня гнетущее впечатление, но лишь потому, что очень напомнил то, что мне самому довелось пережить. А какие отношения у тебя с твоими близкими сейчас?

– Мои близкие – это мама и два моих младших брата. Мы все очень разные. У нас нет ничего общего – даже фамилии у нас разные! Странно, ты знаешь, принадлежать к семье, с которой тебе совершенно нечего делать. Но, мы всё-таки семья и мы поддерживаем друг друга, как можем.

– А если оставить скользкую тему подсознательного и всё-таки говорить о сознательном выборе – какого мужчину ты хотела бы видеть рядом с собой?