Рагана

– Это будет легко. Я хочу вернуть лаум. Помогите мне, и девушка обретет род, а ты, Буревестник, – полагаю, это имя тебе все же ближе – сможешь закончить обучение без обязательств перед Школой. Я сам сниму оковы с твоей искры. Будешь вести независимую практику. Хочешь стать этаким свободным ведьмаком, а, Совий?

Казалось, будто весь мир утонул в густой тишине, ожидая нашего ответа. Я удерживала рвущееся с губ «да», хотя сердцем уже стремилась в Чащу, на помощь тем, кто приходил ко мне в снах. В предложении дейваса был подвох, я чуяла его нутром, но не могла понять, в чем именно он заключается. Потому молчала.

И еще мне нужно было услышать, что скажет Совий.

Текли секунды. Стрела все не срывалась в полет, и тогда я поняла: Марий победил.

– Десять весен прошло. Это невозможно, – прохрипел Лис.

Марий шагнул вперед, и стрела на луке охотника почти уперлась ему в шею.

– Ты ведь скучаешь по Школе, признайся. А без силы чувствуешь себя ущербным, день за днем мечтая, что однажды ты проснешься – и все вернется. Это как потерять руку или ногу, но все равно ощущать ее боль.

– Тебе откуда знать? – подозрительно сощурился Совий.

– Однажды в наказание наставник вогнал мне в хребет иглу с неким составом… Он накладывает на искру временные оковы. Я разодрал спину до мяса, пытаясь вытащить эту иглу, но так и не сумел.

Я месяц прожил с оковами и поклялся, что никогда не допущу этого снова. Как ты выдержал с ними столько – даже представлять не хочу. Но ты всегда был лучше меня, – Марий говорил нехотя, выдавливая из себя слова, и, когда закончил, выглядел так, будто таскал камни.

Двое мужчин замерли друг напротив друга, и воздух между ними только что не гудел от напряжения. В своих откровениях они совсем забыли обо мне. Будь на моем месте кто-нибудь поумнее, уже давно сбежал бы, оставив двух дейвасов – бывшего и нынешнего – выяснять отношения, но увы, ум – это не по моей части. Наверно, я его потеряла где-то по пути в Приречье.

– Я согласна, – я с удивлением услышала свой голос будто со стороны.

Совий впервые посмотрел на меня прямо, и я не отвела глаза. Я разглядывала золотистые искры в ореховых радужках и думала, станет ли эта ошибка последней в моей жизни или в кои-то веки я делаю правильный выбор. Лис медленно склонил голову и опустил лук, расслабляя сведенные судорогой пальцы. Марий первым протянул ему руку, и Совий неохотно сжал ее в ответ. Теперь оба они – непохожие, как день и ночь, – смотрели на меня.

– Покажи нам путь в Чащу, Лунница.

Глава 22 По ту сторону

Сквозь лесную чащу нас вел Марий.

Я старалась поспеть за ним, одновременно размышляя, что компания у нас подобралась более чем странная. Совий в его серо-бурой одежде сливался с узором теней и светлых пятен настолько, что порой мне думалось – исчез или сгинул. Оттого, что Лис скрывал от меня, что он огненосец, грудь сдавливало болью, и порой я ловила себя на мысли, что была бы рада, если б он и правда пропал. Но охотник раз за разом появлялся вновь, и я отворачивалась, преувеличенно внимательно вглядываясь в мох под ногами.

Сама я с детства была приучена к хождению под зеленой крышей и легко поспевала за Болотником. Поначалу я думала, что самым неуклюжим в нашей троице будет именно черноволосый дейвас, но куда там! В его роду явно были лесные коты. Никак иначе объяснить его легкую неслышную поступь я не могла. Марий без труда преодолевал завалы, карабкался по склонам оврагов, еще и мне то и дело пытался помочь. Он не шел – летел через лес, одинаково легко ступая по ковру из иголок и по шумному говорливому подлеску. Не спотыкался о плети ежевики, не подворачивал ноги в буреломах и ни разу не потерял равновесия на скользкой палой листве.

Тому, кто увидел бы нас в эти мгновения молчаливого бега, мы показались бы бесплотными духами. Но из темноты выглядывала только нечисть, а уж она-то прекрасно различала, живой человек мимо промчался или призрак. Каков бы ни был внешний вид, какими бы ловкими ни казались движения – живая кровь всегда пахнет жизнью.

Марий вывел нас к Чернице на несколько верст выше по течению от холма, где расположилось Приречье. Деревья здесь подступали к реке почти вплотную. Их мохнатые лапы свешивались так низко, что касались черного зеркала неподвижной возле берега воды. Промеж искривленных стволов, прижимаясь к ним покатыми боками, торчали уже знакомые защитные курганы. Только здесь они выглядели старше, неопрятнее – быть может, из-за зарослей, плотно затянувших их склоны. Среди изумрудных листьев мелькнули красные огоньки, и, приглядевшись, я опознала боярышник.

Кисти алели так ярко, что почти светились, хотя до серпеня[19], когда наступало время собирать ягоды, было еще долго. Возможно, это сила зачарованных насыпей заставила их созреть раньше срока. Боярышник служил неплохой защитой от мелкой нечисти, и я припрятала несколько веточек в карман.

– Передохнем немного, – осмотревшись, махнул рукой Марий. – Никто не знает, что ждет нас на том берегу, так что отдышаться не помешает. Мы шли ходко, погоня до нас добраться не успеет.