Рай: правила выживания

  Это был мой последний вопрос. Язык тоже онемел, а потом я начала задыхаться. Сколько у меня в запасе? Мозг может жить без кислорода всего четыре минуты, потом... Вот интересно, что будет потом? Сколько продержится в мёртвом теле моя психоматрица? Или распадётся сразу вместе со смертью носителя? Мыслила я совершенно чётко, страха не было. Было только сожаление, что теперь я не смогу отомстить гадскому Крону и его заказчику, да ещё... никогда больше не загляну в бездонные колодцы вишнёвых глаз.

  Зрачки ещё реагировали на свет, звуки тоже долетали, правда, искажённые хриплыми судорожными вздохами. Я ещё видела, как Комаровски с испугом тряс меня за плечи, я ещё слышала звук удара и хруст сломанной челюсти. И крик мужа:

  - Где Юджин!!!

  Потом была темнота. Странно, но в этой темноте мне было комфортно и уютно... Наверное, правы люди, говорящие, что умирать не страшно. Хотя вряд ли кто-то из них умирал как я, в чужом теле. Ещё удивляло отсутствие тишины. Мне постоянно слышался чей-то шёпот, голос, который, казалось, я вот-вот узнаю. Он то удалялся, то приближался, и, наконец, я даже разобрала слова:

  - ...всё хорошо. Антидот готов. Вводим.

  - Идиотка, ещё чуть-чуть, и не спасти!

  - Сами хороши. Зачем ждали, надо было брать его сразу.

  - Но она вела себя так естественно, нужные вопросы задавала...

  - Хватит. Машка, хватит притворяться, открывай глаза.

  Голос был таким уверенным, что я послушалась. И даже тело послушалось! Я смогла ощутить лицо, шею, руки... Чувствительность и контроль возвращались в обратном порядке.

  - Дура, - припечатал Кейст. - Надеюсь, хоть это тебя чему-то научит.

  - Спасибо, - смогла сказать я.

  - Спасибо скажешь, когда обратно полетим. И не вздумай сдохнуть в этом мьенговском раю. Ты ещё с нами должна расплатиться, - заявил каперанг.

  Умеет мотивировать. Почти как Светличный.

  - Всё, она стабильна, - заявил Юджин. - Можем заняться юным экспериментатором. Очень хочется сломать ему что-нибудь ещё, всё равно на планету его выпускать нельзя.

  - Погодите. У него есть носитель, где он хранит описания свойств каждого препарата.

  - Уже изъяли, - ответил Кейст.

  - Дайте посмотреть! - взмолилась я.

  - Зачем тебе?

  - Хочу кое-что попробовать...

  - Совсем сдурела, девка? Тебя и так едва откачали!

  Действительно, что это я.

  - Для экспедиции этот... дебил очень важен. Если в его списках найдётся препарат, подавляющий волю или повышающий внушаемость, я смогу его контролировать вплоть до сдачи на психокоррекцию.

  - Скучная ты, Маша, - обиженно отвернулся Юджин. - А я так надеялся...

  - Подожди, может, ещё и не найдём ничего, - успокоил его Бен.

  И только Кейст посмотрел... с пониманием. Я обвела взглядом знакомый уже медотсек - как они все тут поместились? Не было только мужа. Спустя некоторое время, когда Юджин объявил, что я уже вполне в состоянии сесть, капитан лично принёс обычную карту памяти.

  - Смотреть будешь при мне.

  - Может, Двинятина позовём? - я боялась пропустить что-то важное, или недопонять или не понять совсем...

  - Ты и я, - отрезал Кейст.

  - А вы знаете латынь? - спустя пару долгих секунд спросила я.

  Записи наш гениальный ксеноботаник вёл на незнакомом мне языке, хотя некоторые слова я почему-то понимала. Вот ruber - точно красный. Кейст посмотрел на меня, как на умственно отсталую. Ей-ё, да ведь так оно и есть! А универсальный переводчик мне зачем?! Стоп. Откуда он взялся? Или это подарок секретчиков? Ладно, раз есть, надо пользоваться.

  И мы с Кейстом резво взялись за дело. Он смотрел свою часть файлов, подключившись к монитору диагностика, и, почти одновременно со мной хмыкнул.

  - А ты соображаешь. Смотри, как раз ламенциния вызывает эффект повышенной внушаемости.

  - А киякурру - подавляет волю, - внесла свою лепту я. - Теперь главное, чтобы эти образцы у него были при себе.

  - А если их смешать... - мечтательно произнёс Кейст.

  То можно получить такой же эффект, как от смеси, что тестировалась на мне. Нет уж, я обещала, что сдам учёного дебила на психокоррекцию, и никто не сможет лишить меня этого удовольствия.

  Каперанг тщательно снёс все следы просмотренных файлов с внешних устройств и решительно встал:

  - Пошли к твоему... гению.

  Комаровски держали на нижней палубе, куда вчера едва не попал Аркаша. Увидев меня, он просиял:

  - Машка! Как ты меня напугала!

  Я его н а п у г а л а! Захотелось добавить к сломанной челюсти что-нибудь от себя... Ладно, и так говорит с трудом.

  - Сынок, ты бы поаккуратней в следующий раз... - ласково сказал Кейст. - Девчонку едва откачали. Где у тебя остальные скляночки? Будем изымать.

  - А вам зачем? - удивился Владис.

  - Ну как, зачем... На тебе будем проверять, - так же ласково пояснил Кейст. - Что нам ещё делать весь стандартный месяц на орбите?

  - Вы... Вы... не можете! - потрясённо воскликнул Комаровски. - Эта экспедиция... Моя экспедиция! Вы не имеете права!

  - На своём корабле я, сынок, имею право на всё. И на планету тебя не пущу. Здесь одну чуть не угробил, а там скольких?

  - Но с ней же всё в порядке, Маш, ну скажи ты ему! - он едва на плакал.

  Дебильный учёный маньяк. Я повернулась к каперангу и просительно проговорила: