Ракетное утро России (СИ)

Сам Дорнбергер точно здоровьем не блистал – его пергаментно-жёлтая кожа на лице выдавала заядлого курильщика, волосы были побиты пыльной сединой. Правда, Юрген Тилль мог похвастаться совершенно голым черепом, хоть и родился десятью годами позже.

- Всё зажило, слава Богу. Только облысел окончательно. Знаете, для лётчиков Мировой войны это вообще характерно. В открытых кабинах вихрь колотил по голове, на земле снимаешь шлем – он весь в волосах. Зато какое было ощущение – единства с ветром и стихией! Оно недоступно нынешним пилотам, отрезанным от мира стеклом.

- Вы – точно романтик, совершенно в духе наших поэтов начала XIX века. Но уже двадцатый на дворе! – немец сдвинул в сторону книжки о междупланетных кораблях, освободившееся сукно на столе заняла единственная бумажка с орлом вверху бланка. – Буду откровенен, нами, как и русскими, двигает расчёт, а не романтика, как бы ни хотелось второго. Концерн «Адам Опель» не даёт ассигнований на заатмосферные полёты ради научного интереса. Нас занимают военные подряды. Вот их перечень. Но с Россией есть одна существенная разница…

…Две большие разницы, как любил говаривать Серёжа…

- …Наше Военное министерство не склонно разбрасываться рейхсмарками на вооружение унтеров, - продолжил коммерсант. – Для этого достаточно малых полковых пушек. Берлин желает получить ракетные аппараты, управляемые человеком, - воздушные и заатмосферные. Да, это оружие. Но если вам представится возможность увидеть Землю с орбиты, находясь на борту военного корабля, такая перспектива заинтересует?

- Слов нет… Конечно, герр Вальтер! Волнует одно – не подвигнет ли рейхспрезидента обладание таким оружием на новую войну?

Дорнебергер встал из-за стола и прогулялся к открытым полкам с рядами книг и папок. На свет появилась старомодная, ещё довоенных лет, фотография молодого капрала с лихо закрученными чёрными усами.

- Мой племянник. Погиб у Бреста-Литовского в пятнадцатом. Видите ли, дорогой герр Юрген, война неизбежно влечёт большие потери, даже такая победоносная, как у нас была на Восточном фронте в пятнадцатом и шестнадцатом. И в семнадцатом тоже, пока ситуацию не перевернул Корнилов. Вы, если не ошибаюсь…

- Воевал во Франции. Без ложной скромности – вполне успешно. Против Германии, о чём, видимо, должен сожалеть.

- Мы все сожалеем… - Дорнебергер снова опустился в кресло за столом. – Вспомните, как оно начиналось. Австро-Венгрия не могла оставить без последствий убийство эрцгерцога, просто обязана была укоротить балканских наглецов, иначе от её авторитета остался бы пшик. Зачем российский император провозгласил мобилизацию против австрийцев? Тем самым фактически объявил войну. Наш кайзер не имел другого выбора, как заявить о вмешательстве. Но с Россией договором Антанты были связаны Франция и Британия, с которыми немцы изначально не желали воевать. Нам, передовым державам цивилизованной Европы, что делить? Нужно объединяться против восточных варваров. Тем более, Корнилов предал западных союзников и позволил Рейху вывернуться из, казалось бы, безнадёжного положения.

- Тогда – война с восточными варварами? С Россией?

- Тоже не хорошо… Кутузов, Брусилов и Корнилов это объяснили в самой доступной форме. Рейхспрезидент желает обладать оружием – ракетной бомбой или ракетным аэропланом-бомбардировщиком, чтоб, поднявшись с базы в Варшавском протекторате или в Восточной Пруссии, ударить по Москве или Петрограду. Вы, в прошлом – человек военный, прекрасно понимаете, что она бомба в две или три тонны… Да что я говорю – даже десяток и сотня таких бомб не изменят ход войны. Но ощущение собственной уязвимости заставит сто раз задуматься русских, когда и против кого объявлять мобилизацию. А на выделенные для сего проекта рейхсмарки мы увидим Землю с очень большой высоты. В качестве испытателя или только конструктора – не знаю, заявляю со всей прямотой. Если ваше здоровье позволит, отчего же нет…

- Продаю душу оружейному дьяволу, чтобы воспарить подобно ангелу, - грустно пошутил Георгий. – Где мне расписаться кровью?

- Подпишете контракт завтра, обычными чернилами. Внимательно прочитайте. И – добро пожаловать в Ракетенфлюгплац, коллега!

Перед отъездом из Берлина в Рюссельсхайм у Георгия выпал свободный день, они с Элизой провели его за прогулками по столице, львиная доля которых пришлась на магазины.

- Пусть Рюссельсхайм – обычная дыра по сравнению с Берлином и Парижем, я желаю выглядеть достойно! – заявила полная энергии барышня после очередной примерочной. – Ты ведь хочешь гордиться мной, милый? Ты счастлив?

- А как же!

Куда уж счастливее… Долгожданная близость с любимой женщиной, искушённой и нежной, солидная работа, обеспечивающая и достаток, и приближение к мечте, чего желать? Об этом он задумался в очередной раз, когда коробки с покупками были все отправлены в гостиницу, а его спутница бросала крошки голубям на Александерплац.

Радужное состояние разрушала тревога.

Дорнебергер убеждал, что из Германии не исходит угроза мировой войны. Допустим, он верит своим словам. А на деле?