Ракетное утро России (СИ)

За доли секунды до катастрофы Королёв покинул безопасную щель и сбил с ног зазевавшегося, прикрыв его сверху.

Удар ракеты о площадку со сверхзвуковой скоростью был сродни мощному взрыву. Бетонное поле вздрогнуло, уши заложило от грохота, воздух наполнился свистящими кусками металла и камня. Столь же быстро всё и стихло.

- Слезь с меня! – взревел Киреев вместо благодарности. – Разлёгся как на бабе…

- Не волнуйтесь, господин Лёнчик, вы не в моём вкусе.

Устроить заслуженную расправу над капитаном, напрочь игнорировавшим субординацию, представитель Военного министерства не успел. И вряд ли ему подобная возможность представится в ближайшие годы, о чём Королёв узнал, снова вызванный в кабинет начальника безопасности. Там скопилось довольно много народу: Фомин, Киреев, Бестужев, Тилль и пара незнакомых лейтенантов с хмурыми лицами истуканов военной полиции.

Полковник кинул несколько вопросов, намекающих – не было ли крушение «Циолковского» злоумышленным актом, ответы слушал невнимательно, больше изучая реакцию присутствующих. Сергей подавил раздражение: работа застопорилась на полдня из-за этого внепланового сборища, а Фомин, верно, подозревал бы диверсию, коль обнаружил бы гвоздь в покрышке своего внедорожника.

- То есть, вы не знаете, отчего ракета повернула? – развёл ладони контрразведчик. – Странно. А в Германии, похоже, осведомлены куда лучше. Что любопытно… Я бы даже сказал – крайне любопытно, так как их уведомляют о происходящем во всех цехах и лабораториях.

С минуту тишину нарушал только лёгкий скрип сапог истукан-лейтенантов.

- Чья же это заслуга, господин полковник? - напряжённым голосом вопросил Бестужев, по должности ответственный за всё происходящее на ракетном объекте, включая и шпионаж, и отсутствие туалетной бумаги в отхожем месте.

- Лишь один господин был осведомлён о происходящем столь обширно, вхож везде и, вдобавок, на него не распространялся запрет покидать закрытую территорию. Это майор Киреев.

- Да как вы смеете! – Лёнчик чуть не лопнул от возмущения. – Вы уже пытались, полковник!

- Я учусь на своих ошибках, гражданин Киреев. Не заручился нужной поддержкой, - невозмутимо парировал тот и отдал команду лейтенантам. – Отберите у него оружие и ведите в машину. Господа инженеры, все свободны.

У крыльца заводоуправления, чуть отойдя от часового с винтовкой, Георгий остановился и закурил. Королёв, старающийся курить как можно меньше, терпеливо ждал. Товарищ явно намеревался сказать нечто важное вдали от коллег и стен кабинетов.

- Надоели мне их шпионские игры, - произнёс он, потушив спичку. – Фомин свёл счёты с Лёнчиком, спасибо ему до земли. Но кто-то стучал германцам, пока я служил на «Опеле», а ты отирался в Петрограде, да и Киреева здесь не было.

Георгий затянулся, не обращая внимания на капли дождя, пропитавшие влагой его клетчатую кепку.

Чёрные плащи обоих блестели, и Королёв который раз с тоской вспомнил об Одессе, где в начале октября гораздо теплее. Нет, чтобы ракетные цеха и полигон поместили южнее… Но тогда бы он не познакомился с Ольгой.

- И что предрекаешь, Жора?

- Шпион, если дурак, начнёт действовать наглее. Подозреваю, на то и направлен тайный умысел полковника. Если умный, а глупцы у нас редкость, затаится на время. Так что Фомин выстрелил из пушки по воробьям.

Они неторопливо направились к проектному корпусу. Окурок, как отработанная ракета, упал и зашипел в луже.

- Не любишь ты Фомина. Сильно не любишь. Отчего?

- Потому что он был любовником женщины, по которой я сходил с ума. А затем она погибла. Да… От таких же шпионских игрищ. И я должен его обожать?

Серёжа напряг память. В отличие от Георгия, амурные моменты жизни в Москве не оставили в душе Королёва сколько-нибудь заметных следов. Тем более – не свои, а у товарища.

- Та самая? Лиза или Элиза, вроде бы? Мать-одиночка, прижившая байстрюка где-то в провинции и приехавшая в Москву за лучшей жизнью. Она?

Того явно покоробило, что Серёжа назвал вещи своими именами. Он замкнулся на минуту, надулся, потом прорвало – явно хотел выговориться.

- Пойми! Всё это – грязь, мерзость, недостойная порядочного человека. Я в ней запятнан, заляпан, и её не смыть! А Фомин, что встречался с ней годами, спокоен как удав, хоть и пытался «выразить сожаление». Та девушка – просто боевая потеря Российской Армии на германской войне, сколько таких потерь, стоит ли переживать! Сволочь… Ненавижу!

- Понятно. Жорик! – Королёв взял его за локоть. – С разоблачением самого главного шпиона строгости ослабнут. Да и наше начальство, при всей его… гм… дальновидности, наверняка уразумело, что, маринуя нас за забором месяцами, толку от нас не добьётся. Передам записку Ольге, пусть ещё подружек позовёт. Только не Елизарию!

- Знаю твой рецепт, - усмехнулся Георгий. – Лучшее лекарство от бабы – другая баба. Не тот случай.

- В тяжёлых случаях пилюли прописываются в двойной дозе, камрад.