Ракетное утро России (СИ)

Наутро, проснувшись после тяжкой ночи в алкогольном забытье, Георгий обнаружил отсутствие спиртного и денег. Он принялся тормошить Королёва, безмятежно дрыхнувшего напротив.

- Серёжа! Меня обокрали! Только этого не хватало…

- Да, Жорик. Даже знаю – кто обокрал. Я!

- Ты-ы?! Зачем?

- Хватит пить. Хватит себя жалеть. Ты для чего приехал в Россию? Строить ракеты. Строй! Нужна подруга? Забирай Ольгу, ради товарища я отступлю. Позволил о себя ноги вытирать? Так не позволяй впредь! Иди умойся, сейчас точно выглядишь как половая тряпка. А я ещё полчаса подремлю.

Однако раньше, чем через полчаса, Королёва разбудил проводник. Он привёл мрачного и мятого Георгия со словами: следите лучше за своим спутником, не ровен час…

Тот пытался спрыгнуть с поезда на ходу.

Опустив зад на нижнюю полку, Георгий в очередной раз промычал: ну заче-е-ем?! Его риторический вопрос явно относился не к чьим-то поступкам, а к бессмысленности жизни.

- Ракеты строить? Ха-ха три раза. Для кого? Для чего? Кто оценит?

Королёв причесал жёсткие чёрные волосы и достал бритвенные принадлежности. Пусть до Перми ещё сутки, армия приучила при любой возможности иметь офицерский, а не бродяжий вид.

- Ты дурак, Жора, хоть длинный, старый и лысый. Готов пускать «Циолковского» только ради прекрасных глаз какой-нибудь вертихвостки? – он навис над товарищем, сжимая полотенце, словно намеревался врезать этим полотенцем поперёк раскрасневшейся физиономии. – Ты не на вершок не сдвинулся после нашего первого разговора, в парадном у квартиры Засядько. Против нас – само мироздание. Оно навечно привязало человека к Земле. И мы его побеждаем! Бога! Природу! Пусть по капле, по маленькому шажку. А ты ноешь, что тебя девушки не любят. Ещё не понял? Ракеты стоит делать ради самих ракет. Звёзды нужны ради них самих. Не согласен? Тогда я тебе верну паспорт, деньги. Сам ещё приплачу. Покупай билеты и дуй в свой Париж. Или Рюссельхайм. Только больше не возвращайся.

Георгий не сошёл с поезда до Перми. Дома был непривычно тих, работал много, в принципе – успешно. Но без внутреннего огонька. Будто просто отрабатывал не слишком высокую зарплату.

Когда в январе в Перми на пару дней объявился Фомин, Тилль не только не устроил с ним выяснения отношений, но всячески избегал.

Наконец, в феврале, до истечения срока нелепого обязательства, «Циолковский Cl-2» занял место на стартовом столе, опираясь на корпуса трёх жидкостных ускорителей, подключённых к автомату регулирования тяги. В головной части ракеты ждала своего часа фотографическая аппаратура.

Бункер с рычагами и клавишами управления, связанный с пусковой установкой толстым кабелем, находился в десятках метров от ракеты. Сверкая на утреннем зимнем солнце, она парила жидким кислородом, готовая обрушить на обледенелый бетон сумасшедшие струи огня.

- Предстартовая готовность тридцать минут. У кого нужда покурить-оправиться, даю пять минут, - объявил Бестужев.

Он занял кресло на небольшой возвышенности у перископа. Впереди половину стены занимала панель с циферблатами.

У своих пультов суетились операторы. К ним поступали данные от двух устройств, примерно того же типа, что некогда Королёв предлагал, чтобы обнаруживать вражеские аэропланы. Разумеется, современные приборы были много совершеннее прототипов. Они довольно точно сообщали о высоте подъёма и отклонении от вертикали.

- Пожалуй, покурю, - воспользовался паузой Георгий и отправился вслед за парой инженеров наружу.

- А ты? – спросил Евгений.

- Бросил практически, - коротко ответил Королёв. Он что-то торопливо считал на логарифмической линейке.

- А я – никак. Вот только мне нужен покой и добрая трубка. Папироску вокруг урны, как они, уже не смолю, - Бестужев улыбнулся своим мыслям. – Слышал, Серёжа, о новомодной теории, будто курение вредно? Так и пишут: курение убивает. Какая глупость!

Начальственные слова были последним звуком, что Королёву довелось услышать в течение нескольких недель. Грохот необычайного по силе взрыва вышиб ему барабанные перепонки, мощный воздушный кулак от незапертой двери швырнул на пульт, он сильно разбил лицо.

Так же основательно пострадал Бестужев, вместе с ним – два офицера-оператора. Георгий Павлович Тилль и курившие с ним инженеры бесследно исчезли: адское пламя от взрыва десяти тонн жидкого топлива мгновенно превратило их в пепел, унесённый ударной волной.

Курение иногда убивает в самом буквальном смысле слова.

Глава пятнадцатая. Ольга

Они сидели вдвоём в небольшом кафе в самом начале бульвара Александра II Освободителя. За окнами темнел сырой апрельский снег, чей грязный оттенок как нельзя лучше гармонировал с тонами пасмурного неба.

Мужчина и женщина. Однако не надо было иметь особую наблюдательность, чтоб догадаться – происходило не свидание.

- Выходит, отчасти я виновата?

- Говорите громче, сударыня. Я туговат на ухо после взрыва.