Ралли Родина. Остров каторги

Мы ходили по скверам, где Борис с друзьями «Есенина читал, портвейн глушил и в домино играл», смотрели на деревья, которые в годы молодости Рыжего были еще малы, а сейчас казались громадными и мощными, словно им много веков. Удивительно, но, на мой взгляд приезжего «гастролера», в городе по-прежнему тленным серым цветом росло уныние – то же самое, о котором пел в своих стихах свердловский самородок. Возможно, оно просто неуловимо (для меня) и крайне заметно (для Бориса) поменяло оттенок? Этот вопрос, опять же, следовало задать самому поэту, однако я сомневался, что даже у него достало бы сил сформулировать сколь-либо понятный ответ. Скорее, все перемены в городской атмосфере ощущались на каком-то подсознательном уровне, и объяснить разницу словами даже такой одаренный лексически человек, как Рыжий, вряд ли бы смог.

Внезапно, когда мы миновали очередной двор и свернули к перекрестку, где начинался более современный район Екатеринбурга, до наших ушей донесся звук гармошки, а потом и чье-то пение – веселое, задорное и проникновенное, будто исполнитель каждую букву вырывал с кровью прямо из сердца:

На Урале я родился,

На Урале моя мать…

– А это еще кто? – спросил Иван.

– Кажется, я догадываюсь, – с загадочной улыбкой ответил Денис. – Но посмотрим…

Достигнув перекрестка, мы наконец увидели певца – седобородый мужчина лет пятидесяти, растягивал и сжимал ярко-зеленую гармошку, а вокруг него бурлила разношерстная толпа – кто танцевал, кто пел, кто переговаривался или смеялся.

– Это что, тот самый, Александр Бормотов? – спросил я, покосившись в сторону Дениса.

– Ага, похоже, что он, – кивнул режиссер. – Обещал интересно встретить, и вот вам, пожалуйста – уличный концерт под гармошку, вполне в его духе!..

– Это Бормотов, да, – усмехнулся Андрей. – Мы его тут тоже неплохо знаем. По образованию – электрик, по призванию – поэт-песенник и, как он сам любит себя называть, путешественник с обостренным чувством свободы.

– Да, именно так он по телефону и представился, – кивнул Амурский с улыбкой.

Встретиться с Бормотовым нам посоветовала подруга Дениса, которая брала у поэта-песенника интервью. Мы посмотрели видео и решили, что Александр и вправду – весьма колоритная личность. Денис попросил у подруги номер, мы позвонили Бормотову, и тот, выслушав наш рассказ про «Ралли Родина», охотно согласился пересечься в Екатеринбурге, куда собирался как раз в июне наведаться с концертом из небольшого уральского городка под названием Ревда.

И вот он, Бормотов – перед нами. Во всей красе.

В этот момент «путешественник с обостренным чувством свободы» зажмурился и громко взвыл, привлекая наше внимание – похоже, начался припев: задрав подбородок и зажмурившись, Александр орал про Урал, который так любил. Местные радостно хлопали, по достоинству оценив такую экспрессию.

– Во дает мужик, – заметил Денис. – Мощно исполняет!

Мы закивали: спорить с таким определением было невозможно. Энергетика от Бормотова исходила дичайшая – казалось, он заряжал своим пением не только ту группу людей, которая стояла перед ним, но и весь район.

– Пойдемте поближе? – предложил я.

Все согласились, и мы неторопливо устремились к толпе.

Александр закончил припев, открыл глаза и увидел нас. Каким-то невероятным образом он, кажется, узнал нас и, расплывшись в улыбке, вскинул правую руку вверх.

– Еще одна песня – и пойду! – объявил Бормотов. – Пора!

И, краснея лицом и разрывая меха гармошки, он с прежней энергией исполнил еще одну песню – про солнце, которое питает его самого, его родных и всю планету Земля.

Солнцем опьянен я,

Кровь кипит ключом,

Песню напеваю,

С птичкой и ручьем…

Меха сложились, музыка смолкла, и публика взорвалась овацией. Бормотов стоял, тяжело дыша, и невидящим взором глядел перед собой. Несмотря на специфический антураж в виде обычного екатеринбургского дворика и не менее специфический инструмент, Александр сейчас очень походил на настоящую рок-звезду, отыгравшую двухчасовой концерт перед огромным стадионом.

Публика расходилась медленно, с уважением поглядывая на Бормотова – может, решится все-таки сыграть что-то на бис? – но он уже опустился на корточки и с деловитым видом укладывал гармошку в крохотный черный футляр.

– Александр? – окликнул его Денис, когда мы подошли.

Бормотов встрепенулся, оглянулся через плечо и улыбнулся нам.

– А, это вы… байкеры-странники с Сахалина до Балтики, – сказал он, закрывая футляр и поднимаясь. – Интересно вы придумали. Повторить советское ралли… Надо было только еще пару лет подождать.

– Чтобы интервал в полвека соблюсти? – усмехнулся я.

– Ну, – улыбаясь, кивнул Бормотов.

Мне он сразу понравился. Люблю таких живых открытых людей, да еще и явно не обделенных чувством юмора.

– Думал об этом. Но кто знает, что с нами будет через два года? – пожал плечами я. – Поэтому решили поехать сейчас – пока здоровы, при деньгах и, главное, при желании.