Рамаяна по-русски

– Что бы ты ни говорил, я останусь верна Роме. Шакал, ты жаждешь львицы! Но тебе будет легче поймать и удержать в руках солнце, чем овладеть мной! Лучше попробуй вырвать зуб у голодного льва или у ядовитой змеи. Или оближи бритву, мерзавец! Переплыви океан с камнем на шее или положи в карман горящий костёр! Ты и Рома – это шакал и лев, лужа на скотном дворе и океан, воробей и орёл. Даже если ты похитишь меня, пока мой Ромка жив, ты сможешь насладиться мной не больше, чем муха мёдом, в который попала. Понял? А теперь я ухожу.

Трепеща от негодования так, как последний осенний лист трепещет на ноябрьском ветру, Света поднялась с кресла и направилась к иллюминатору, размеры которого значительно превышали средние размеры окон в квартирах домов, которые впоследствии будут построены во времена Никиты Сергеевича Хрущёва. Или не будут. Тут уж как получится, ибо в Писаниях ясным санскритом сказано: раз на раз не приходится.

– Где здесь выход? – гневно крикнула Ваидехи.

– А везде! – попытался пошутить в очередной раз приходящий в себя от изумления Равана.

– Хорошо, тогда я выйду здесь! – сказала Светуля и посмотрела на иллюминатор так, как гораздо позже описывал поэт Некрасов, воспевая русских женщин. Иллюминатор исчез. Сопровождалось это локальное чудо звуком лопнувшего воздушного шарика, накаченного смесью водорода и кислорода в самой взрывоопасной пропорции.

– Блин! Лучший тонированный импортный трехслойный бычий пузырь повышенной прочности пятнадцать баков за квадратный сантиметр! – произнёс заклинание взбешённый император – и его девять закомментированных в тэг голов появились вместе с телом пятиметровой высоты и устрашающего вида.

Увидев настоящий облик правителя ракшасов, Светуля чуть не лишилась чувств, но было не до сантиментов, и она справилась со страхом и заставила себя смотреть в многочисленные глаза похитителя твёрдо и без трепета.

– Ты расстроила меня, маленькая девочка, – прошипел Равана по-змеиному, – но я тебя прощаю. Тем более, что нам пора отправляться домой.

Пока Светичка находилась под неизгладимым впечатлением от неповторимой внешности самого первого и, безусловно, наиболее выдающегося из «товарищей Са… ах, каких женихов!» в истории человечества, Равана громко сказал:

– Слышь, автопилот!

– Чево надо? – по Уставу корабельной службы ответил вечный дежурный «Пушпаки».

– Если я забыл логин и пароль для взлёта и полёта, что делать?

– Направить письмо с запросом на мой е-майл. В течение двух суток в рабочие дни или четырех суток, если запрос поступил в выходные, тебе придёт ответное письмо с новым логином и паролем. Забей их в мобильник, лошара, и не теряй больше!

– А попроще нельзя? – взмолился Равана.

– Нельзя, – неумолимо ответил бортовой электронный робот.

– Ну, тогда нам с тобой – кирдык!

– Так бы сразу и сказал, – протянул автопилот голосом Василия Алибабаевича и добавил: – Логин: «Земля, прощай!»

– Вспомнил! – радостно заорал Равана, – а пароль: «В добрый путь!»

Но произнести пару логин-пароль императору помешала Света, о которой во время беседы с бортовым компьютером царственный похититель малость подзабыл.

А Светичка тем временем стояла у разбитого её взглядом иллюминатора и, взирая на землю с высоты второго этажа, громко причитала:

– Деревья Джанастана! Расскажите Роме, что Равана унёс Свету! Журавли и лебеди реки Годавари, летите к моему милому Ромочке и поведайте ему, что Равана украл Свету! Божества тайги и окрестных гор, я взываю к Вам! Сообщите моему Богу и господину, что меня похитили! Я молю всех тварей и все создания небесные и земные, где бы Вы ни были: звери, птицы, все жизни, все жизни, все жизни, дайте Ромочке моему родненькому знать, что его любящую жену насильно уносит демон Равана. Сообщите Ромику о беде нашей, пусть он примчится и освободит меня! Я буду ждать его всегда и всюду, даже в обители неумолимого Ямы я буду ждать его, моего хорошего! Господи! Почему же он не идёт, почему не спешить спасти меня?!

37. На войне, как на войне иногда стреляют

Из поднебесья прямо в кают-компанию, словно Громозека, стремящийся вызволить из плена, учинённого коварным доктором Верховцевым астронавту Алисе Селезнёвой, обрушился, хлопая при посадке крыльями, заспанный коршун Гата. Влетев, взгромоздившись на пульте управления, протерев крыльями глаза и «почирикав» на клавиши, Гата не по-доброму посмотрел на Равану, который, увидев бесчинство птицы, в сердцах заорал:

– Ты зачем на «клаву» нас… испачкал, блин?!

Светичка жалобно крикнула:

– Гата, злобный император ракшасов хочет похитить меня, оставленную без защиты! Ты не в силах сразиться с ним, непобедимым в трёх мирах. Но пожалуйста, отнеси Ромочке и Алексею известие о моём похищении, скажи, что я сопротивлялась до конца, что я буду ждать их и молить Всевышнего о том, чтобы они меня освободили!

Гата проклекотал нечто грозное. В этот миг в пульте случилось замыкание, да такое, что всех присутствующих вынесло взрывной волной на свежий воздух.