Рамаяна по-русски

Очи Вована наполнились ужасом, брови поднялись вверх.

– Не уберёг, значит? – вмиг помрачневшим голосом произнёс он. – Как же так, а?! Как же ты теперь по Земле-то ходить станешь, Роман-царевич?!

Вован взмахнул здоровенным мечом, да Колян и Лёха на руке его вовремя повисли. Самого Вована вдвоём с трудом превеликим завалили, а меч отобрали.

– Негоже, – сурово сказал Полкан, – не расспросивши человека, расправу над ним чинить. Пусть для начала толком расскажет. А там и поглядим, что делать.

– Я расскажу, – возвысил голос Алексей.

– Ишь, какой прыткий! – усмехнулся Полкан. – Он – муж, ему и ответ держать. А ты посиди пока. Надо будет – и тебя спросим.

Пришлось Ромычу, сбиваясь и сдерживая слёзы, рассказать обо всём, что случилось. Новгородские и великолукские слушали молча. Лёха порывался несколько раз вставить словечко, но его прерывали и просили Рому говорить дальше. Впрочем, слушателям было совершенно ясно, что Роман не выдумывает, а говорит всё как на духу. Честно он говорил, себя не жалея и не выгораживая ни в чём. А закончив рассказ, царевич добавил:

– Теперь мы идём на юг Свету из неволи вызволять. Ежели не затруднит вас, земляки, переправьте нас на тот берег. – А, помолчав, вот ещё что сказал: – Ну, а ежели считаете, что я смерти достоин, казните меня прямо здесь. Сопротивляться не стану.

Помолчали с минуту. Только Вован громко сопел, сидя в окружении братьёв своих великолукских.

– Поужинать бы надо, – рассудительно заметил Полкан. – А там решим, как дальше быть. Утро вечера мудренее. – А Вовану сказал: – А ты, милок, искупайся. Водица здесь хорошая. Студёная водица-то.

– Хорошо, – смирно согласился брат Светланы и с разбегу бухнулся в бурную реку. Роман оставил лук на берегу и последовал примеру Вована.

Через пару минут они, усталые, вылезли на берег шагах в двухстах ниже по течению, а возвращались к стоянке уже вместе, мирно о чём-то разговаривая. У костра их встретили приветственными возгласами и беззлобными шутками.

Утречком встали рано, погрузились в ладью и отчалили, а вскоре пристали к противоположному берегу.

Полкан обратился к Роману и Алексею с такими словами:

– Подумали мы тут с сынами и решили. На дело святое идёте вы, царевичи московские. И пусть вам удача на каждом шагу улыбается. Пусть Сварог, Перун, Лада-дева, Макоша и Ярило вам покровительствуют. Коли даст Бог, вызволите вы Светлану из беды. И мы бы с вами пойти рады, да тут арифметика в дело вмешивается. Сами посудите: Света у вас одна, а у нас с сынами в Новом городе – двенадцать невестушек да жёнушек с детишками. Ждут они нас. Второй год уже ждут. И возвращаться далече: до Иртыша, а там по Оби, да через Ледяное море в Белое. Не можем мы пойти с вами. Так что прощайте на этом месте, да лихом нас не поминайте.

– Прощайте, братья-ушкуйники, – ответил Роман. – Зла мы ни на кого не держим, а слова твои, Полкан, нам понятны. Доброго пути вам и скорой встречи с жёнами вашими. И спасибо вам за помощь, да за встречу радостную: любо на чужбине с земляками повидаться!

Сказав так, Роман сошёл с ладьи на берег. А Алексей, молча поклонившись ушкуйникам, последовал за ним.

– А я с вами пойду! – нежданно-негаданно выпалил Вован. – И братья мои меньшие – тоже. Больно уж со Светулей повидаться хочется. Соскучились гномы по своей Белоснежке. Правду говорю, Светари?

Великолукские братишечки Богдан, Степан, Пахан, Севан, Бархан и Психотерапевтянц, все как один, обалдев от неожиданного заявления Вована, нестройно, но тем не менее дружно и почти что в один голос заорали:

– А то! Конкретно! Ясен пень! Легко! Что за вопрос, братан? Очин хачю, дарагой!

Вован выскочил на берег, от чего борта лодки сразу поднялись над водой на несколько вершков. Вслед за Вованом из лодки повыпрыгивал подчинённый ему засадный полк.

– Вовчик! – крикнул Полкан. – Мы так не договаривались. А кто кормчим будет? Я ж с тебя неустойку, паршивец ты этакий, возьму! Мало не покажется!

– А! По фиг! Всё забирай! – махнул рукой Вован. – А насчёт кормчего вот что скажу: ты, Полкаша, и сам за рулевым веслом не дурак постоять. Да и Колян твой давненько в дело просится. Вот и настало время сыну твоему старшому себя показать. А жена меня покамест в Луках не ждёт: нету у меня жены. Так что, я сестрёнку схожу проведать.

– Смотри, Вовочка, как бы не пожалеть! У Раваны под началом миллионы бойцов. Сечь рука устанет.

– А я не торопясь, – сказал Вован и подмигнул дружески Алексею, который вместе с Ромычем молча наблюдал за переговорами новгородцев с великолукскими. Братья Светички, которых Вован окрестил Светарями, жизнерадостно загоготали и тоже стали перемигиваться с царевичами.

– Ну, коли так, держи твои, честно заработанные! – крикнул Полкан – и бросил с лодки немалых размеров кошель со звонкой монетой.

Вовчик поймал кошель двумя ручищами и с криком:

– Покупаю у тебя оружие на все! – не пересчитывая деньги, швырнул их обратно Полкану.

Полкан, явно довольный сделкой, добросовестно вооружил семёрку Светарей и Роману с Алексеем по засапожному ножу ушкуйническому подарил. В качестве скидки за опт, как говорится.