Ранняя философия Эдмунда Гуссерля (Галле, 1887–1901)

В процессе вынесения суждений на основе чувственных впечатлений, согласно Штумпфу, осуществляется их анализ и сравнение. Эта тема, обсуждаемая у Штумпфа, как раз и вызвала наибольший интерес автора «Философии арифметики». И не случайно: § 6 Первого раздела «Психологии звука» оправданно считать одним из лучших в книге Штумпфа и представляющим не только психологический, но и философский, гносеологический интерес, причем интерес не чисто исторический, но и теоретический.

Из различных «фундаментальных отношений» (Grundverhältnisse), которые могут обрабатываться в суждениях, Штумпф выбирает четыре: множество как бо́льшая часть, большинство (звеньев) (Mehrheit), возрастание, прогрессия (Steigerung), сходство (Ähnlichkeit), сплавленность (Verschmälzung). «Мы хотим назвать анализом такой процесс, в котором мы замечаем (утверждаем, воспринимаем) некое множество, большинство, бо́льшую часть [звеньев]; а когда мы замечаем остальные отношения, это называется установлением связей или сравниванием». (В оригинале: «Das Bemerken (Bejahen, Wahrnehmen) einer Mehrheit wollen wir Analyse nennen, das Bemerken eines der übrigen Verhältnisse Beziehen oder Vergleichen» – I, 96.) Подчеркну: именно это определение: анализ-процесс, в котором мы замечаем (das Bemerken) большинство [звеньев] – Гуссерль с сочувствием приводит в «Философии арифметики» (РА S. 63). Что конкретно означает это согласие, будет показано при анализе данного произведения.

И здесь Штумпф опять защищает уже знакомую нам идею: эти процедуры как бы имманентны чувственным ощущениям; они не обязательно выводятся на уровень отчетливых, ясных или просто высказываемых суждений (I, 97). Правда, положение здесь непростое, вынужден признать Штумпф: ведь мы никак не можем объективировать наше чувство, говорящее нам о сходстве ощущений, если не выскажем соответствующего суждения. Но для Штумпфа важно вот что: вынося суждение, мы не создаем сходство, а только констатируем его (Ibidem).

В процессах сравнения, осуществляемых в сознании, возникают сложные комбинации и переплетения. Например, мы сравниваем два звука, которые прозвучали не одновременно, а последовательно. Но для осуществления сравнения нам нужно, чтобы они как бы «поместились» в наше сознание одновременно, были бы в нем «одновременно наличны» (gleichzeitig im Bewuβtsein vorhanden sein – I, 98). И тогда мы вызываем в памяти и удерживаем в сознании (процесс удерживания, сохранения он называет Aufbewahren) предшествующий звук, пока мы не забыли его. И осуществляем сравнение, анализ. Придет время, и Гуссерль, став феноменологом, в очень сходных словах опишет процесс «удерживания» (соответственно припоминания – Retention) соответствующих феноменов сознания в самом сознании. Но в отличие от Штумпфа, который и само «удерживание», и анализ соответствующих процедур сознания использует для сравнения звуков и их ощущений (слышание), феноменолог Гуссерль будет стремиться понять сами феномены анализа, сравнения в их чистой сущности. Если феноменолог в этом случае станет опираться, скажем, на сравнение звуков (что возможно и даже полезно), то эмпирическое обличие данного экземпляра восприятия (именно звуки) не будет иметь решающего значения – но ровно до той поры, пока анализируются сами акты анализа, сравнения. Что касается именно звуковых ощущений, восприятий и связанных с ними суждений, анализов, сравнений, то и они в принципе могут стать феноменологической темой. Хотя все это произойдет позже, уже в рамках возникшей феноменологии и на ее почве, никак нельзя упускать из виду, что теоретические оценки из предшествующего опыта (среди них – о впечатлениях от работ Штумпфа) должны были оказать свое влияние на молодого Гуссерля и на выбор его пути в философии. Кстати, исключительно важно, что основательный, добросовестный исследователь Штумпф приводит и оценивает множество близких суждений на данную тему других психологов и философов (Вундта, Лотце, Штрикера). А это означает, что книга Штумпфа выполняет для Гуссерля (и, конечно, может выполнить для других читателей) еще и ту роль, что она резюмирует широкую исследовательскую практику психологии и философии в их стремлении проанализировать акты, структуры «чувственности». И резюмирует острые споры психологов – например, по тем темам, которые вскоре, т. е. уже во второй половине 90-х годов XIX века, будут занимать Гуссерля в связи с проблемами психологизма – антипсихологизма.[100]