Рапалло – великий перелом – пакт – война: СССР на пути в стратегический тупик. Дипломатические хроники и размышления

Здесь следует отметить, что в целях оправдать силовую политику по отношению к соседнему государству, к которой СССР прибегнет в 1939–1941 гг., понятной задачей противодействия фашистской угрозе, наша официальная историография на протяжении десятилетий пыталась создать представление о якобы господствовавших в Финляндии настроениях германофильства. Такие настроения, действительно, имели место в первые годы независимости и проистекали из чувства признательности Германии за помощь, оказанную в освободительной войне 1918–1920 гг. Тогда же ориентация на Берлин была положена и в основу внешнеполитического курса страны. Однако в 30-е годы происходит постепенная переориентация финляндской внешней политики на Великобританию, а в 1935 г., как было сказано выше, страна провозглашает основой своей внешней политики нейтралитет.

После прихода Гитлера к власти прогерманские симпатии все больше становятся маргинальными и наталкиваются на противодействие правительства, которое видело в них угрозу существовавшему в стране демократическому строю. В циркулярном письме МИД Германии германским дипломатическим миссиям от 2 декабря 1939 г., например, отмечалось, что «Финляндия избегала сближения с Германией и даже отклонила как компрометирующее предложение о заключении пакта о ненападении, хотя с Россией такой пакт имела. В Лиге наций Финляндия […] никогда не защищала германские интересы. Взгляды министра иностранных дел Холсти, в частности его враждебность к Германии, типичны (для правительства страны. – Ред.). Широкие слои населения Финляндии придерживаются экономической и идеологической ориентации в сторону демократической Англии. Соответственно, большая часть прессы настроена по отношению к нам откровенно недружелюбно» [100, с. 14; 23, док. № 85]. По мнению посла В. Шуленбурга, скандинавские страны, в том числе Финляндия, «всегда были против Германии и всячески противодействовали возрождению ее как сильной державы» [36, с. 387]. В беседе со шведским журналистом С. Хединым 16 октября 1939 г. Гитлер так высказался о своем отношении к скандинавским странам: «С тех пор как я пришел к власти, газеты Швеции, Норвегии и Финляндии старались перещеголять друг друга в оскорблениях меня и моих трудов. У меня нет причин для дружественных чувств к странам, чья пресса подвергала меня унижению. Что касается Финляндии, то, принимая во внимание, что Германия в 1918 году оказала Финляндии помощь отправкой экспедиционного корпуса генерала Гольца, мы могли бы рассчитывать на большую благодарность и уважение, чем сейчас [цит. по: 84, с. 118].

Маршал К. Г. Маннергейм в своих мемуарах отмечал, что во второй половине 30-х гг. финляндское правительство «уже несколько лет демонстративно подчеркивало свою антигерманскую позицию» [39, с. 230]. Сам маршал тоже не жаловал фюрера. В одном из личных писем, написанных им весной 1939 г. после германской оккупации Чехии, читаем: «Мы негодовали и возмущались действиями русских,[76] но это только детская игра по сравнению с Адольфусом, начальником его Чека Гиммлером и его любимыми помощниками… Они хотят просто превратить народы Европы в белых негров для службы Третьему Рейху… Мы стоим перед концом света…».

Стремительный рост военно-политической мощи Германии во второй половине 1930-х гг. означал в представлениях советского руководства появление еще одного, помимо британского, потенциального претендента на финляндский плацдарм для нападения на СССР. Превращение Финляндии в такой плацдарм могло произойти, полагали в Москве, в результате прямой вооруженной германской интервенции, либо путем профашистского военного переворота, инспирированного Берлином и поддержанного вводом его войск, как это было сделано при аншлюсе Австрии. В июне 1934 г. НКИД ориентирует полпредство в Хельсинки: «Надо считаться, в самом деле, с тем, что после латвийского переворота (1926 г. – Ред.) в Финляндии может наступить ликвидация парламентаризма и открытое установление фашистской диктатуры. Полпредству необходимо тщательно следить за внутриполитическим развитием и своевременно нас информировать» [17, с. 374].