Раскаяние Бабника

Тело бросало то в жар, то в холод, когда язык скользнул по самому сокровенному местечку. Тэтч со стоном прижался ко мне губами. Я попыталась отстраниться, потому что это было слишком приятно, я боялась, что в любую минуту просто потеряю сознание в его руках, а еще потому, что он мог все видеть.

Абсолютно все.

— Я хочу чувствовать твой вкус на губах, всегда. — Его слова отзывались дрожью по коже, заставляя крепче цепляться за его густые волосы. — Люблю его.

Его. Не тебя. Я напряглась.

— Ты такая теплая. — Его язык творил вещи, которые стоит запретить в спальне, дабы девушки не сходили с ума, а потом я рассыпалась на части, пытаясь удержаться за необходимость оставаться только в рамках физического наслаждения, без эмоциональной окраски.

У меня не было времени на восстановление.

Не было времени пережить лучший оргазм в моей жизни.

Потому что Тэтч был слишком увлечен поцелуями, он прижал меня к шкафу, а потом приподнял на руки у стены. Так стремительно придавил спиной к стене, что я ахнула.

— Прости. — Его губы сжались.

— Не извиняйся. — Я с трудом дышала и да, черт побери, я вся взмокла от пота из-за него.

Он продолжал удерживать мой взгляд.

— Был ли у тебя кто-нибудь после... — Он сглотнул.

Мне хотелось солгать.

Вместо этого, я покачала головой.

— А у тебя?

Он лизнул мою нижнюю губу и прошептал.

— А ты как думаешь?

— Думаю, что меня посадят в тюрьму за убийство, если ответишь «да».

Тепло рассмеявшись мне на ушко, он прошептал:

— Мне не стоило делать этого... — Он вошел в меня так глубоко, что перехватило дыхание. — Или этого... — Почти полностью выйдя, он снова ворвался внутрь, рядом со мной на пол с грохотом свалилась картина, — или даже этого... — Он стиснул зубы, когда удовольствие накрыло меня с его следующим толчком и тело дернулось в конвульсиях. — Если бы у меня кто-то был, Остин.

Сквозь туман желания, я заметила отчаяние в его глазах. Мне это не нравилось. Я не знала причину, скрывавшуюся за этим.

Поэтому, когда он стал толкаться сильнее, глубже, когда мне казалось, что я умру или сойду с ума, я крепче держалась за его горячее, влажное тело и позволяла себе потеряться в удовольствии момента, зная, что все закончится слишком быстро.

— Боже, я скучал по тебе, — простонал он мне на ухо. — Так близко.

— Я тоже скучала по тебе, — прохныкала я, откидывая голову в экстазе. — Тэтч!

— Ты нужна мне, — простонал он, и я почувствовала, как он наполнил меня. — Так сильно.

Мы не сразу отстранились.

А задыхаясь, смотрели друг на друга. Я боялась пошевелиться. Не знала, хотел ли он уйти от меня.

Должна ли уйти я.

Если он собирался притвориться, словно не перевернул сейчас мой мир.

Я была на незнакомой территории. Сердце бешено колотилось в груди, словно последние полчаса я бегала, мышцы ослабли. Не была даже уверена, что доберусь до машины.

— Пойдем. — Он отстранился, вызвав дрожь по телу, и повел меня к кровати.

Кровати, которую я хорошо знала.

Аккуратно уложил меня на бок, поцеловал в лоб — черт бы его побрал! — и прошептал:

— Спи.

— Куда ты собрался?

Он напрягся, а потом провел ладонями по волосам и обхватил голову.

— Я не могу спать, не после такого. У меня сейчас адреналина хватит на целый ящик «Рэд Булл». — Он легко улыбнулся. — Я могу посмотреть телевизор или что-нибудь в этом роде.

Я кивнула, а потом добавила:

— Может, я могу к тебе присоединиться?

Он без слов вернулся к кровати, поднял меня вместе с одеялом и унес в гостиную.

Мы уснули под Джимми Фэллона.

А когда проснулась через несколько часов, я обнаружила, что снова в постели — без Тэтча рядом со мной.

Глава 23

ТЭТЧ

— Черта с два! — Выплюнул я. — Ты не можешь войти! — Я серьезно был в минуте от звонка в полицию из-за собственного отца. Его выписали из больницы всего три часа назад, а он уже в стельку пьян.

— Я твой отец! — Удивительно, что у него не заплетался язык, хотя тело немного пошатывало. Черт возьми!

У меня была Остин. В моей постели. Моя Остин.

И мне нужно как-то разобраться с этим дерьмом!

— Отдай мне ключи. — Я протянул руку.

Отец пожал плечами.

— Я их оставил.

— Ты их оставил, — повторил я. — Где?

— Понятия не имею. — У него вырвался смешок.

— Стой здесь, — процедил сквозь зубы, бросаясь за запасными ключами, и попытался не сломать их в руке, пока шел обратно, а потом по коридору дома.

Когда я открыл дверь в квартиру отца, он запутался в собственных ногах и налетел на один из столиков в коридоре.

Выругавшись, я захлопнул дверь и принялся за обычный ритуал. Заварил кофе, обыскал дом в поисках бутылок с виски, поставил рядом с кроватью стакан воды и ведро для рвоты, а еще положил комплект чистой одежды.

Когда закончил, было уже шесть утра, а я не спал с момента громкого стука в дверь. Слава Богу, хоть Остин спала как убитая.

Когда я вернулся обратно в квартиру, отец уже храпел в своей постели. Улыбаясь впервые за долгое время, я зашел в свою спальню.

Кровать была пуста.

Остин исчезла.

И я мог только предположить, что она подумала.

Что я каким-то образом бросил ее в собственной квартире. После секса. Ни к чему не обязывающего секса.

Я ненавидел собственную жизнь.

И своего отца.