Раскаленное солнце (СИ)

Когда мы доехали до дома, был разговор и слёзы. Я много всего услышал в свой адрес. Что я неблагодарный, бесчувственный, что я ещё ребёнок, ничего не понимаю и что всё это, конечно же, из-за отца. Я узнал, что бабушка умерла и мы переезжаем в её квартиру, что нашу квартиру мама уже вовсю продаёт. Эта новость меня задела. Не про бабушку, а про квартиру. Потом она спрашивала меня про наркотики. Не принимаю ли я их. Я не считал всю эту мелочь наркотиками и не сказал бы, что прямо уж принимаю… Поэтому честно ответил, что нет.

Оказалось, Симина смерть наделала много шуму. Возбудили уголовное дело, и у Артёма начались серьёзные проблемы. Кто-то из пацанов разболтал про травку, назвал всех, кто тусил с нами в заброшках. В школе поползли слухи. Мама работала учительницей рисования, но после скандала, так как я был замешан, её вежливо попросили. Она осталась без работы.

Мама, конечно, в ужасе говорила про притон. «Обколются своим гашишем!». Хах… Она ничего не знала. Ей было недоступно очарование этого мира. Впрочем, и мира-то этого больше не существовало. Владыка исчез, врата закрылись.

Вот так живём и думаем, что мы никому не нужны. Что никто не заметит нашего исчезновения, что наша смерть ничего не изменит. И Сима наверняка тоже так думал, но его смерть привела к краху целой вселенной. Я очень живо представил себе, как яркими всполохами искр разрываются на куски обитаемые планеты, окрашивая мрачный холодный космос в невообразимо яркие краски. Я подумал, что это тоже обязательно нужно будет нарисовать. На холсте, красками… Под кислотой.

========== Глава 4 ==========

Переезд.

Новый дом, новый район, новая школа. Ожидал ли я, что это как-либо изменит мою жизнь?

Нет.

Я об этом даже не задумывался. Моя жизнь шла своим чередом и, как оказалось, не особо зависела от места моего обитания и круга общения. Я не стремился завести друзей, но они у меня появились. Они курили обычные сигареты, хлебали дешёвые энергетики и считали себя безнадёжно пропащими. Особенно модно было хотеть всё-таки чего-нибудь добиться, однако говорить об этом следовало так, будто за это тебе набьют морду, но ты к этому готов.

Самое забавное, что это был менее благополучный район. В девяностые тут все бухали, а кто не бухал, тот торчал. Эти ребятки — потомки тех, кто выжил, кого вовремя закрыли. Они были не очень умными, хоть и старались. Сима был представителем иной ветви развития данного поколения. Более прошаренной. Своеобразная элита. Однако его родители не вовремя покинули этот мир… Симу и Артёма можно было считать падшими ангелами.

Да и сам я, если честно, чувствовал превосходство над этими детьми. Они казались мне младше, хоть и были моими ровесниками.

Я сдружился с пареньком по имени Шамиль. Его отец — дядя Айнур — торговал на рынке овощами, фруктами и «камнем». О последнем Шамиль даже не догадывался, а если и догадывался, то не подавал виду. По нему трудно было понять, тупой он или ему просто похуй на всё. Мы иногда подрабатывали курьерами для его отца, и мне в качестве оплаты перепадали кое-какие продукты. Это было весьма кстати, так как мама всё ещё не могла найти работу и мы жили на пособие. Я не хотел сидеть у неё на шее, поэтому старался как можно реже появляться дома. Я мечтал найти обитель вроде той, что была у Артёма, но это казалось нереальным.

Мне достался старый велик с бабушкиного балкона, и мы с Шамилем катали по всему городу, развозя заказы. Иногда попадали в очень странные места. Мы несколько раз отвозили посылки на территорию старого завода «Красный треугольник», от которого там уже почти ничего не осталось. Часть территории была разрушена и огорожена, а более-менее целые корпуса сдавались в аренду под склады, мастерские, студии и репетиционные точки. Мы бывали там в основном днём, стучались в ржавые железные ворота под лестницей в одном из корпусов, говорили, от кого мы, отдавали посылку, забирали деньги и уезжали. Однажды мы попали туда под вечер в пятницу. Уже стемнело, но территория завода не опустела, тут было в разы оживлённее, чем днём. В одной из местных студий звукозаписи гремела музыка, а у входа собралась толпа неформалов. Чуть дальше за поворотом были припаркованы такие тачки, какие я видел только в фильмах про стритрейсеров. Над знакомыми нам железными воротами горела тусклая жёлтая лампа, вокруг которой вились уродливые ночные мотыльки.

Именно сейчас, под влиянием всех этих факторов, пространство вокруг пропиталось какой-то таинственностью, и даже воздух стал немного другим. Я посмотрел на Шамиля, обнаружив на его лице очередной похерфейс, решил больше не тянуть резину и постучал. Нам открыли, как и всегда, но в этот раз за спиной охранника не было той привычной складской темноты. Там мерцал свет и играла музыка. Там смеялись и живо что-то обсуждали. Оттуда повеяло теплом, и мой нос уловил знакомые ароматы. Это были врата в тот самый мир. Мир, который закрылся для меня, когда умер Сима.

— Пошли, — лаконично произнёс мой молчаливый друг.