Расколдовывая Юнга: от апологетики к критике

Приведенный только что пример отношения к проблеме «Юнг и феноменология» представляется мне более основательным, нежели созвучные с калиновскими утверждения, содержащиеся в книге, написанной таким же, как и Калина, апологетом Юнга Роджером Бруком [58]. По словам самого Юнга, если он и испытал некое «феноменологическое» влияние, то речь должна идти вовсе не о философе–феноменологе Эдмунде Гуссерле, а о швейцарском психиатре Теодоре Флурнуа и американском философе–прагматисте Уильяме Джемсе. Об этом можно про­читать в его Собрании сочинений (Vol. 9/1, pp. 69–71). Фено­менология в философском понимании не интересовала Юнга вообще. Более того, исторический анализ деятельности Юнга показывает, что даже его заявлениям о приверженности фено­менологии в узкоприкладном понимании (как методу незаин­тересованного описания психических феноменов — строго в том виде, в котором они обнаруживаются во время психотера­певтического лечения) доверять нельзя. Напротив, подход, ак­тивно применявшийся Юнгом в зрелые годы, был прямо проти­воположен феноменологическому. Вместо того, чтобы описывать факты, он интерпретировал их исходя из заранее заготовленных объяснений, в качестве которых выступали его метафизические теории об архетипах коллективного бессозна­тельного, индивидуации, синхронистичности и т.д. Моя собствен­ная точка зрения на этот счет была изложена в выступлении на Международной научной конференции, проводившейся в 1998 г. Украинским феноменологическим обществом [26, с. 170–176].

Боюсь показаться самонадеянным, но, как мне кажется, эта не совсем удачная попытка бегства юнгизма из психологии в философию, предпринятая Н. Калиной в ее работе 1999 г., яв­ляется отголоском (пускай и не оглашенным) знакомства с «Арийским Христом». Как впоследствии неоднократно гово­рил мне Сергей Удовик, он совершил непростительную ошибку, опубликовав мой перевод этой книги Нолла. Та же самая На­дежда Калина сначала попыталась пренебречь представленны­ми там критическими материалами. Однако, даже назвав, как это сделала она, книгу Нолла плодом «порнографического во­ображения», т.е. искусственно сведя все ее содержание к ин­формации относительно юнговской полигамии, полностью от­бросить нолловскую критику не так–то просто. Есть опреде­ленные основания считать, что чуть позже Н. Калина все–таки поняла, что ее прежний оптимизм по поводу научности юнгов­ской психологии оказался несостоятельным. Несостоятельной оказалась и литературная база, на которой строились исследо­вания Калиной и других наших юнгианцев. Дело в том, что до ознакомления с «Арийским Христом» профессор Н. Калина, как явствует из приводимых ею библиографических списков, чита­ла и интерпретировала Юнга, опираясь исключительно на весь огромный массив появившейся за предыдущие годы перевод­ной некритической литературы. По собственному опыту знаю, сколь трудно не проникнуться царящим на страницах этих ра­бот восторженным почитанием и даже обожествлением Юнга. Столкнувшись с образцом глубокой и всесторонней критики этой харизматической фигуры, Н. Калина не нашла ничего луч­шего, как попытаться скрыть объект своего почитания за плот­ной завесой высокопарных философских сентенций. Насколь­ко мне известно, чуть позднее Н. Калина потеряла интерес также и к философскому реанимированию Юнга и переключилась на популяризацию идей не менее культового психоаналитика — француза Жака Лакана.

Однако не на одних лишь теоретиках аналитической психо­логии популярность этого идейного движения заждется. В этом вопросе необычайно велико значение и такого фактора, как пла­тежеспособность потенциального клиента юнгианской пси­хотерапии. Юнгизм ведь — капиталистическое предприятие, фундаментом которого является клиент, способный достаточно долго оплачивать сеансы по обретению «индивидуации». Та­ких зажиточных клиентов в Украине (особенно после финан­сового кризиса августа 1998 г.) не так–то много. Соответствен­но, не так уж велико и число собственно юнгианских психотерапевтов, достаточно малы и их гонорары (как правило, не больше $5 за один сеанс). Большинство практикующих пси­хотерапевтов предпочитают использовать юнговские методы вкупе с другими психотерапевтическими техниками (такими, например, как NLP или эриксоновский гипноз)[40].

Более успешной с организационной точки зрения выглядит деятельность сторонников отечественной версии юнговской теории психологических типов, носящей название «соционика». В Днепропетровске с 1997 г. действует Клуб соционики и со­циальных технологий, ежемесячно выпускающий журнал «Соционические чтения» (выпуски которого дублируются и в Ин­тернете), а также проводящий ежегодные конференции с участием социоников из других стран ближнего зарубежья (зародилась соционика в Литве: ее создательницей считается некая Аушра Аугустинавичюте). С недавнего времени в Укра­ине действует Международный институт соционики со штаб–квартирой в Киеве, с собственным журналом («Соционика, ментология и психология личности») и сайтом в Интернете[41].