Расколовшаяся Луна

Я показала ей ванную комнату. Как только она закрылась, Тильман схватил меня за руку и грубо затащил в нашу комнату. Сбитая с толку я остановилась. Я смотрела на метровый экран, который был натянут перед затемнённым окном. Проектор был уже включен и отбрасывал на него голубоватый четырёхугольник.

— А теперь, — объявил Тильман, и его голос прозвучал своеобразно глухо. — Теперь представление может начинаться.

Глава 33 Фильм-нуар

— Я правильно это понимаю? — заикалась я. Мои пальцы дрожали, когда я показала на экран. — Ты… Есть что-то, что можно посмотреть? Но…

— Закрой дверь на замок.

— Я? — Ведь у нашей комнаты не было никакого замка. К сожалению.

— Не эту. Входную дверь! У неё не должна появиться возможность сбежать. — Так как я не отреагировала, Тильман нетерпеливо прошёл мимо меня в коридор, повернул ключ во входной двери два раза и засунул его себе в карман брюк.

— Ты что-то заснял и хочешь показать ей это? Не сказав сначала для чего?

— Да. Она должна будет увидеть нашу непосредственную реакцию. Я сам ещё не видел запись. Я только знаю, что там что-то есть. — Тильман разговаривал со мной как с непонятливым учеником с отклонениями. Но, к сожалению, его подход не был совсем уж безосновательным. Если Джианна не хотела, то, значит, не хотела. Уговаривать её было бесполезно. В крайнем случае, нужно будет её заставить. Всё же я чувствовала себя при этом не особо комфортно. Из-за того, что мы из-за меры предосторожности заперли её.

— Это неправомерное лишение свободы, — напомнила я Тильману о том, что мы действовали незаконно, даже если охотились при этом за Марами. И особенно с кем-то вроде Джианны. Я верила в то, что та была в состоянии пересказать Конституцию наизусть.

В то же время я сама своё возражение воспринимала не слишком серьёзно, тем более что другие вещи были намного важнее.

— Ты думаешь, она поверит нам, если увидит наши реакции?

— По крайней мере, так шансы будут выше, — сказал Тильман прагматично. — И она же не глупая.

— Но разве это будет умно, если мы посвятим её уже сейчас? Не подождать ли нам лучше, пока она уйдёт, и посмотреть фильм самим? — возразила я сухо. — Мы ведь ещё плохо с ней знакомы!

— Бинго. Блин, Эли, подумай сама. Мы ещё очень мало знаем о Джианне. Сказала ли она тебе правду по поводу твоего отца? Она утверждает, что не помнит его. Я ей не верю. Твоего отца невозможно так быстро забыть. Может быть, она знает больше, чем мы подозреваем, а это будет лучший способ, чтобы выведать всё у неё. Более оптимальный эффект неожиданности нам никогда не удастся заполучить.

Мой разум понимал, что Тильман говорил правду, и я считала, что это может быть верным. Тем не менее, его поведение оставалось последовательно нелогичным. Потому что Тильман что-то умалчивал. Какой эффект неожиданности мог быть, если мы оба проспали прибытие Мара?

— Но почему… Я всё ещё не понимаю, почему там что-то записано. Мы ведь заснули. Не так ли?

— Это ты заснула. Не я.

— Значит, ты солгал мне.

— Ничего себе, как ты сегодня быстро соображаешь, Эли, — издевался Тильман. — Я хотел сначала убедиться, что все эти неприятности чего-то стоят и на плёнке что-то можно увидеть, прежде чем сказать об этом тебе.

— Какие неприятности? И почему ты не разбудил меня? Блин, Тильман, так мы не договаривались! Ты не можешь в одиночку всё делать сам!

— Тебе бы не понравились мои методы.

— Но у нас одни и те же методы! — возмутилась я. — Мы танцевали, морили себя голодом, мёрзли…

— Не совсем. Я в какой-то момент заметил, что тоже становлюсь уставшим. И услышал движения пловца, когда выключил музыку. Он был уже очень близко. Поэтому я прибегнул к плану Б.

— К плану Б? — спросила я с подозрением. До сих пор я ничего не знала о плане Б. Тильман посмотрел на меня бесстрастно, когда ответил.

— Кокаин.

— Кокаин? Ты совсем сошёл с ума? — заорала я на него и переплела пальцы друг с другом, чтобы не поддать ему.

— Видишь. Я знал, что тебе это не понравиться. При том, что ты сама подкинула мне эту идею. — Это было верно. Я сказала, что кокаин точно подействует. Но это было ещё далеко не приглашением, чтобы начать принимать тяжёлые наркотики. Я возмущённо фыркнула.

— Посмотри, Эли. Кокаин делает крайне бодрым. Поэтому я втянул порцию. Блин, не смотри на меня теперь так! Я рисковал своей жизнью, чтобы заснять атаку! У меня была полная передозировка… — Тильман коротко коснулся своего лба. — В конце концов, я хотел быть уверенным, что это того стоило. У меня шла кровь из носа, а ритм моего пульса восстановился более или менее только сегодня в обед. Весело это точно не было. Это дерьмовые наркотики.

— Тогда сегодня утром… — Он действительно изменился. И ещё как.

— Да. Извини. — Тильман виновато пожал плечами. — Я просто хотел снова спокойно прийти в себя. Твои надоедливые расспросы не очень в этом помогали.

— А кокаин ты оплатил моими деньгами? Или, может, кредитной карточкой Пауля?

Тильман презрительно рассмеялся.