Раскрась сам (ЛП)

Барнс схватил свой суп и начал громко его хлебать. Капитан Роджерс заулыбался.

- Да ладно, Бак. Мне же интересно. Я не буду смеяться, честно. Чтоб я помер, вот те крест, чтоб мне на иголку…

Барнс заворчал, капитан Роджерс отпрянул и примирительно поднял ладони.

– Ладно, никаких иголок. Обойдемся без иголок.

Он повторял это снова и снова, мягко и успокаивающе, пока Барнс опять не занялся супом. Тогда Капитан придвинулся еще на дюйм и прошептал:

- Ну скажи мне. Пожа-а-алуйста.

Капитан Роджерс был невозможным: жадный ребенок. Идиот.

Барнс залился густой краснотой, но вытащил желтого и фиолетового мишек.

- Э-это… – заикание вернулось. Барнс сделал вдох и попытался еще: – Эт-то…

Он с досадой вжал металлическую костяшку в висок. Улыбка капитана Роджерса поблекла, между бровями появилась морщинка.

- Все хорошо, – завел он знакомую мантру. – Все хорошо. Ты не должен ничего говорить, если не хочешь, Бак.

Он протянул руку, отвел металлическую кисть и ладонью прижал ее к плитке.

- Все хорошо.

Барнс мог запросто выдернуть руку, но ему нравилось ровное тепло ладони капитана Роджерса. Прикосновение придало ему мужества положить палец между ушей Капитана Желтого Медведя.

- Э-это Капитан Желтый Медведь, – дыхание капитана Роджерса прервалось, но Барнс не поднял головы. – Он защищает меня. А.. А это Солдат Медведь. Он… Он…

Он все-таки вскинул лицо. Зря. Капитан Роджерс, бледный, смотрел на него огромными глазами.

У Барнса свело горло. Капитан Роджерс выглядел ужаснувшимся. Потрясенным. Барнс глотнул пару раз пустой воздух, потом сдался и прижал к себе руки, защищая тело. Его куратор был недоволен.

Он… Он… Он сделал ошибку.

Он ошибся. Ошибки были неприемлемы. Он… Он…

-*-

Стив с ужасом смотрел, как друг закрывается. Все шло так хорошо. Баки встречал его взгляд, разговаривал, пусть медленно и нерешительно, даже улыбался. А потом будто страховочный пояс лопнул – лицо застыло, взгляд перепрыгнул в точку левее глаз Стива. Должно быть, что-то из вихря эмоций, заточенных у Стива в грудной клетке, прорвалось наружу.

- Баки, – сказал он. – Баки, все хорошо. Я не злюсь, не огорчен и… не разочарован. Баки!

Стив ненавидел эту койку. Ненавидел барьеры ножек, основания и стен, которые мешали ему добраться до Баки и обнять его. Ему хотелось поднять койку и отшвырнуть прочь, но даже без Сэма, подсказывающего на ухо, было понятно, что это плохая идея. Эта койка со свисающим одеялом была первым местом, которое Баки заявил своим.

Аккуратно подвинув мишек, Стив ввинтился дальше под койку и дотянулся до друга. Его пальцы коснулись затылка Баки, и тот отпрянул. Стив, будто обжегшись, отдернул руку.

- Боже, – умолял он, – Баки, ты в безопасности. Клянусь, ты в безопасности. Все хорошо. Все хорошо.

Его голос звучал слишком сдавленно, и раз уж мантра совсем не помогала, он отбросил ее.

- Я так горжусь тобой, Бак, – сказал Стив вместо этого. – Когда мы с Сэмом начали искать тебя, мы не знали, кого найдем. Я никогда не ожидал, что ты придешь сам, такой подстриженный и хорошо одетый. И с мишками ты здорово придумал. Это невероятно, Бак. Я знаю, что сейчас ты не в порядке, но это ничего. Я буду поддерживать тебя, если ты мне позволишь, пока тебе не разрешат выходить самому. Господи, Бак, сейчас столько всего можно сделать и посмотреть. У «Хоббита» есть сиквел. Точнее, три сиквела. И даже фильмы. Тебе понравится Фродо. И Пиппин. Не знаю, как насчет Гендальфа, но актрису на роль Эовин ты точно одобришь. А «В поисках Страны Чудес»! Или новые диснеевские мультфильмы. Я обещаю тебе, Баки, мы пройдем через все вместе. С тобой все будет хорошо.

Стив проглотил подступающие к горлу слезы и собрал мишек.

- Смотри, – сказал он, расставляя их вокруг Баки. – Твои медведи на посту. Зеленые на часах, красные и синие тебя охраняют, а Капитан Желтый Медведь и… и Солдат Медведь там, с тобой.

Солдат Медведь.

Стив ненавидел это имя. В секунду, когда Баки назвал его, Стиву захотелось выхватить конфету и смыть ее в унитаз или размолоть в порошок. Ему хотелось орать и бушевать, потому что единственный объект, с которым Баки решил себя идентифицировать, носил название вещи, безликого оружия, которым пользовались и убирали, когда оно становилось ненужным.

Но это было явно не то, в чем нуждался Баки.

Стив приглушил ярость в пользу ровного потока чепухи, и со временем, постепенно и слишком, черт побери, медленно, слова подействовали. Мышцы Баки расслабились, краем глаза он поглядывал на Стива.

Стив улыбнулся, слабо, но искренне.

- Привет, Бак, – мягко сказал он. – С возвращением.

Взгляд Баки метнулся в сторону, и живот Стива по ощущениям рухнул куда-то в область колен. Весь его прогресс обратился в ничто из-за одного неосторожного взгляда.

Стиву захотелось пнуть самого себя, но вместо этого он сосредоточился на том, чтобы превратить промах во что-то хорошее. Баки не был еще готов к отрицательным эмоциям.