Распахни свое сердце (СИ)

Он никогда не заблуждался на её счёт, прекрасно зная, что можно ожидать от этой женщины, ставшей его слабостью и проклятием.

Наталья с изящностью, присущей ей, наматывала километры нервов Финогенова на свои тонкие

пальцы, сжимая в кулак и натягивая до предела, как плохой гитарист струны, лопающиеся от первого

прикосновения.

Красавица и чудовище. Только их сказка никогда не заканчивалась хэппи эндом: красавица

грациозно ступала по чужой душе, раздаривая улыбки окружающим, как голливудская звезда, вышагивающая по красной ковровой дорожке, получала свою премию и испарялась в неизвестном

направлении, напоследок ткнув шпилькой в центральный орган кровеносной системы.

Щербатый терялся, растворяясь в Наталье, когда она появлялась рядом с ним, ненавязчиво помаячив

на горизонте для привлечения внимания.

Она приходила и уходила, когда сама того желала, даря бессмысленную надежду и тут же убивая её.

Толик провёл ладонью по оголённому плечу женщины и улыбнулся, думая о том, что эта стерва

снова исчезнет, стоит ему только поверить в то, что она больше никуда не денется.

Мазохизм какой-то. Но, чёрт возьми, оно того стоит!

— Ты чего не спишь? — Наталья поморщилась, открыв глаза.

— Мне на работу надо.

— А твоя мелкая дома?

— Вы снова с ней сцепились?

— Сам знаешь.

— Ната, оставь Ирку в покое.

— Сдалась она мне!

— А я сдался? — Финогенов обнял любовницу, зарываясь носом в приятно пахнущие волосы.

— У нас ребёнок будет. Если бы не сдался, я бы пошла на это? — Наталья лениво зевнула.

— Ребёнок?

— Угу, — женщина отмахнулась, будто сообщила о том, что нашла десять рублей на улице.

Подумав немного, она добавила: — Я знаю, что прошло слишком мало времени, но интуиция

подсказывает, что внутри меня зарождается что-то.

Щербатый отвернулся, сжав челюсти. Сдержаться. Не выдать себя. Быть может, это и есть его шанс?

Мозаика собралась до конца: Наталья забеременела, поругалась с отцом ребёнка и решила найти

пристанище там, где её всегда принимали. Разыграла как по нотам. Интересно, что она придумала

бы, зная о бесплодии Толика?

— Натка, — мужчина крепче обнял её, — я счастлив. Спасибо.

— Ага, обращайся, — она хмыкнула. Нет, определённо, Финогенов был лучшим вариантом в

сложившейся ситуации: настоящий папаша, испугавшись гнева своей состоятельной жёнушки, дал

дёру, едва услышав о ребёнке, а куда было податься ей, отвыкшей работать, беременной и живущей

в однушке с матерью? Конечно, можно было сделать аборт, не в первый раз же, но тридцать лет уже

не восемнадцать.

Её не отталкивала внешность Щербатого, потому что и не таких «красавцев» она порой пускала в

свою постель, к тому же за его поверхностными недостатками скрывалось множество достоинств, в

сравнении с которыми уродство становилось незначительной мелочью.

— Я пойду, — Толик поднялся из постели и потянулся. — Завтра заеду в магазин и куплю чего-

нибудь вкусненького. Это стоит отметить.

— Да.

Возможно, встреть Финогенов добропорядочную хозяйственную женщину, он был бы сейчас женат

и даже не взглянул в сторону Натальи, но такие попадались редко и слишком быстро исчезали, из-за

чего он даже понять не успевал, чего они стоят. Зато роковая красавица, прочно обосновавшаяся

внутри него, была рядом и, кажется, теперь собиралась остаться с ним навсегда.

Щербатый и сам не знал, хочет ли связывать свою жизнь с Натальей, потому что не мог здраво

мыслить, когда она находилась в непосредственной близости от него. Самое странное то, что он

забывал её, когда она в очередной раз уходила, но загорался, едва она опять появлялась перед ним.

Любовь? Вряд ли. Страсть? Да. Всепоглощающая, вырывающая из реальности, охватывающая

целиком и полностью.

Она была его болезнью.

Узнав о ребёнке, он готов был забыть обо всём, зубами вцепившись в загоревшуюся надежду.

Плевать, что чужой, не плоть от плоти. Можно и чужого полюбить, как своего собственного, тем

более, когда знаешь, что своего никогда не будет.

Если раньше он мог пойти на усыновление или женитьбу на матери-одиночке, то теперь получил

иную возможность. Да, не от такой женщины он хотел бы ребёнка, но в его случае глупо было бы

терять дарованный шанс.

Людям свойственно меняться под действием обстоятельств, значит, Наталья тоже может измениться

и стать заботливой матерью и хорошей хозяйкой в доме.

С одной стороны, Финогенов понимал, что это лишь его мечты, с другой — он хотел надеяться, поэтому и занимался самообманом.

___

Толик обходил территорию, когда его окликнули. Повернувшись он увидел, Дмитрия, медленно

идущего к нему. Прошло всего несколько дней после их разрыва, и эта встреча была первой.

— Привет, — Сизов остановился напротив, засунув руки в карманы стёганой серой куртки.

— Привет.

— Обход делаешь?

— Как всегда.

— В пятницу корпоратив, придёшь?

— Не знаю.

— Как планируешь праздники отметить?

— У матери, — Щербатый начал чувствовать какую-то нервозность рядом с человеком, который

совсем недавно был его любовником, да и память не щадила, услужливо подкидывая картинки

эротического содержания.

— Молодёжь с тобой?

— Да. Надо же Крюкова будущим родственникам представить.