Распахни свое сердце (СИ)

— Ты уже не морщишься, говоря о нём, — Дмитрий засмеялся. — Смирился?

— Понял, что нужно привыкать, потому что я ничего не изменю. Ирка счастлива, а это главное.

— А ты счастлив? — Сизов замер, когда вопрос невольно сорвался с его языка.

— У меня будет ребёнок.

— Э… — мысли крутились в его голове, наскакивая одна на другую. Невозможно. Невозможно, если только… — Ты изменял мне с ней? — серые глаза зло сощурились.

— Изменяют жёнам, — припечатал Финогенов, закуривая. Вся эта ситуация его неприятно

взволновала. Оправдываться не хотелось, а говорить о том, чего окружающие знать не должны, тем

более. Пусть лучше Дмитрий верит в предложенную им самим версию.

— А со мной ты зачем был?

Толик неопределённо пожал плечами. Да, им было неплохо вместе, но разве это значит что-то?

Если бы в жизни Щербатого встречались примеры гомосексуальных отношений, не построенных

только на сексе, он бы иначе относился к происходящему и понял злость Сизова, но единственное, с

чем он лично сталкивался, это связи на одну-две ночи и Лёня, который точно не мог показать ему

что-то другое, нежели прелести физического удовлетворения желаний без обязательств.

Конечно, в этот раз он вышел за привычные рамки, но впитанные с детства принципы и понятия

нормы не растаяли как дым. Нельзя в одночасье изменить себя.

— Счастья тебе, Толя. Надеюсь, ты нашёл, что искал, — развернувшись, Дмитрий пошёл прочь. Это

слишком. Это выше его понимания. Противно.

Если до этого момента он бы ещё мог решиться вернуть любовника, то сейчас отчаянно хотел

забыть, что вообще был с ним.

Толик смотрел на удаляющегося Сизова, медленно поднося сигарету к губам и делая глубокие

затяжки. А ведь вопрос верный... Счастлив ли он? Наверное, должен быть.

Мечта, начинающая сбываться, перестаёт быть мечтой, а человек без мечты — ничто.

***

— Зачем он звонил тебе? — Роман стоял за спиной Татьяны и еле дождался, когда она закончит

говорить с Артамасовым.

— Поздравил с наступающим и спросил, буду ли я на школьном вечере, — брюнетка поёжилась, чувствуя тяжёлый взгляд, прожигающий затылок.

— Какая ему разница?

— Наверное, ради поддержания беседы поинтересовался.

— Таня, — Смирнов скрипнул зубами, — ты серьёзно в это веришь?

— Роман Николаевич, — Антонова развернулась к нему лицом, — вас не касаются мои

взаимоотношения с кем-либо!

— Не начинай, — финансист коснулся пальцами её губ, призывая к молчанию. — Почему ты

продолжаешь сопротивляться? Я чувствую, что ты хочешь того же, чего и я. В чём дело? Кирилл

погиб семь лет назад, и после этого у тебя уже были отношения, поэтому я не поверю, что ты до сих

пор в трауре.

— Тогда я не предавала его, — выдавила из себя женщина. В последнее время её нервы совсем

расшатались. Проведённые у Смирновых выходные окончательно убедили Татьяну в том, что ей

нельзя находиться рядом с этим мужчиной, потому что у неё почти не осталось сил для борьбы со

своими желаниями и чувствами.

Вместе с Алесей она спала на диване в гостиной, но, проснувшись ночью и зайдя на кухню в

поисках воды или сока, столкнулась с хозяином квартиры и после его внезапного напористого

поцелуя едва не последовала за ним в спальню.

Его взгляд, голос, жесты, движения — они гипнотизировали её. Так нельзя. Это неправильно, это

странно!

— Думаешь, он хотел, чтобы ты мучилась? Посмотри мне в глаза и скажи, что я противен тебе. Я

отстану, обещаю, — шатен сжал пальцами её плечи. — Ну?

— Не могу, — Антонова зажмурилась и покачала головой. Это ведь так просто. Несколько слов, чтобы обрести свободу. Эти слова горчили на кончике языка, но никак не хотели срываться с него, откатываясь назад и прилипая к гортани.

— Вот видишь, — мужчина усмехнулся, наклоняясь. — Тань, отпусти себя. Я верю, что Кирилл

хотел бы этого.

— Вы думаете, это так просто?

— Проще, чем ты себе вообразила, — Роман на мгновение прижался к её губам своими.

Отстранившись, он прошептал: — Назови меня по имени.

— Ро… ма, — с трудом произнесла Татьяна.

— Теперь только так, — финансист снова поцеловал её, уже настойчивее, по-настоящему, проникая

языком в рот, прижимая к себе руками и давая почувствовать, что это лишь начало, и если она

отпустит себя, то он подарит ей гораздо больше эмоций и ощущений.

Они целовались, забыв о том, что в любую минуту может вернуться Дмитрий или кто-то другой

зайдёт в приёмную. Бывают моменты, когда окружающее не имеет значения — есть ты, близкий тебе

человек и сила притяжения между вами.

Сизов, глядя на забывшуюся парочку, улыбнулся и тихо прикрыл дверь. Эти двое заслуживали

счастья, настоящего, о котором так много говорят и пишут, но редко находят.

Может, это и есть доказательство того, что новогодние чудеса существуют? Иногда очень хочется

вернуться в детство и поверить в сказку. Хотя бы на миг, на один короткий миг забыть о том, что

жизнь — мерзкая сука.

Глава 29

Дмитрий, держа в руке бокал шампанского, ходил от стола к столу, поздравляя подчинённых с

наступающим и принимая их поздравления. Он не пил, создавая лишь видимость. Дистанция есть

дистанция, поэтому мужчина не проводил возле каждого столика больше положенного, а на