Распалась связь времен? Взлет и падение темпорального режима Модерна

Наряду с радикальной устремленностью в будущее Америка сделала ставку на политику открытого горизонта, перманентного технического обновления и неограниченной мобильности – все это ценности модернизации, нацеленные на преодоление национальных границ. В этой пассионарной устремленности в будущее, модернизацию Райхард усматривает причину того, что Америка стала авангардом Запада и двигателем модернизации[110]. Особый путь Америки наиболее радикальным образом реализовал программу модернизации, которая в решающей степени инициировала процесс глобализации и повлияла на его динамику. Поддерживающий эти явления концепт времени базируется, в свою очередь, на оптимистической вере в эволюционно-линейное развитие, сулящее неуклонный прогресс, а также на позитивном отношении к «новому» как средоточию продуктивности и креатива[111]. В первом номере журнала, где в 1837 году выступил журналист Джон O’Салливан, пропагандировавший свое демократическое кредо, прозвучало его обращение к читателям, которым он напомнил, что история прогресса состоит из экспериментов и Американская революция является величайшим из них. Далее O’Салливан пишет: «Взгляд человека естественно устремлен вперед. Поскольку человека ведет вперед прогресс времени и истины, он мог бы легко споткнуться или сбиться с пути, если бы обернулся назад, если бы его взгляд застыл на мыслях и вещах из прошлого. Мы чувствуем себя уверенно под знаменем демократических принципов, которое несет вперед незримая рука провидения, ведя нашу нацию (our race) навстречу ее великой судьбе…»[112]

Добавлю, что радикальная устремленность в будущее, характеризующая особую американскую идентичность и чувство времени американцев, не стоит смешивать с революционными идеями молодых художников, которые в начале ХХ века выступили с футуристическими манифестами в Италии или России. Ничего не желая знать о прошлом, они объявили (вслед за Ницше) войну культурным институтам историзма: «Мы разрушим музеи, библиотеки, учебные заведения всех типов. Мы будем бороться против морализма, феминизма, против всякой оппортунистической и утилитарной трусости». Эти молодые необузданные «культуроборцы» намеревались «освободить нашу землю от зловонной гангрены профессоров, археологов, краснобаев и антикваров», выступая с призывами: «…поджигайте библиотечные полки. Поверните каналы, чтобы они затопили музей. Какой восторг видеть, как плывут знаменитые старые полотна, потерявшие цвет и расползшиеся. Берите кирки, топоры и молотки и крушите без жалости почтенные седые города»[113].

Устремленность американской культуры в будущее отнюдь не сопровождалось подобной культурной революцией. Напротив, американские музеи, библиотеки, исторические исследования свидетельствуют, что устремленность в будущее прекрасно сочетается с интересом к сохранению прошлого. Поэтому Америка служит и цитаделью историзма[114]. Обращения O’Салливана и Ральфа Уолдо Эмерсона к американским художникам с призывом избрать особый американский путь и рассечь наконец пуповину, соединяющую Америку с Англией и старой Европой («Мы слишком долго прислушивались к галантным музам Европы»)[115], вполне уживались с особой любовью, заботой, компетентностью, с которыми в Новом Свете коллекционируется, хранится и изучается культурное наследие старой Европы.

Райхард следующими словами резюмировал жизнеощущение, которое основывается на приверженности будущему: «Динамизируясь изнутри, оно находится в постоянном движении, никогда не замирает и не иссякает, а это приводит к тому, что национальная идентичность, смысл жизни и самоопределение нации постоянно проецируются в будущее, которое еще только надлежит исполнить в процессе постоянного возникновения»[116]. Индивидуальная, социальная и национальная приверженность будущему является частью растянувшегося на несколько веков процесса самосознания и ключевым элементом американской идентичности. У этой культурной приверженности будущему есть своя особая история, которая начинается с первых пуритан, высадившихся на берегах Нового Света, и продолжается до наших дней. 7 ноября 2012 года это нашло свое подтверждение в сильнейшем эмоциональном отклике на слова вновь избранного президента Обамы: «Лучшее впереди!» Прежние эпохи и наши дни связаны единым нормативным порядком и культурным габитусом, которые каждым поколением усваиваются и реализуются на практике заново.

Американская иммиграционная политика