«Распил» на троих: Барк — Ллойд-Джордж — Красин и золотой запас России

Да, британским политикам той школы, что Ллойд-Джорджу, что Остину Чемберлену, вполне хватило мудрости, дабы подняться над своими антисоветскими убеждениями в интересах собственного народа. Полагаю, помимо всего, этими послаблениями в торговле англичане помогали главе советской делегации поддерживать свой авторитет в Москве, чтобы не испытывать на прочность долготерпение тамошнего руководства, среди которого все чаще раздавались сетования, что Красин долго копается с англичанами. А именно Красин был нужен Ллойд-Джорджу в Лондоне. Премьер-министр понимал, что недавняя поездка в Москву — вполне вероятно, крайний случай, когда ему разрешили выехать в Англию. Больше такого шанса без достижения конкретного результата на переговорах у Красина не будет. Даже лорд Керзон уже не стеснялся заявлять членам кабинета, что предпочитает дождаться возвращения Красина в Лондон, чем заниматься бесплодным обменом бесконечными телеграммами с Чичериным. Надо сказать, Ллойд-Джорджу определенно добавила оптимизма секретная телеграмма Ленина Красину, которую он прочитал едва ли не ранее адресата. «Улучшение положения рабочих и крестьян абсолютно необходимо, — говорилось в ней. — Для обмена на хлеб надо получить известный фонд товаров из-за границы быстро, это политически необходимо; сообразуйтесь с этим и извещайте меня чаще»[1396]. Премьер-министр уже знал, что у большевиков там, где речь идет о политической необходимости, все остальные критерии оценки выгоды уходят на второй, если не третий план. Ллойд-Джордж понял: момент истины настал. Москва согласится на все: Ленин ждет от Красина только одного — соглашения с Лондоном. И он сказал Хорну: надо подписывать.

^{Остин Чемберлен. [Из открытых источников]}

Наконец-то 16 марта 1921 г. многострадальное торговое соглашение между правительствами Великобритании и России было подписано. И произошло это, естественно помимо Ллойд-Джорджа, во многом благодаря сэру Роберту Хорну, одному из видных деятелей профсоюзов, вскоре занявшему кресло министра финансов, который, несмотря на яростное сопротивление Керзона и его сторонников, лично провел весь переговорный марафон с Леонидом Красиным. Надо сказать, в британском кабинете до последнего момента сохранялись жесткие разногласия по поводу целесообразности заключения соглашения. Резко против выступал МИД страны, мотивируя свою позицию неясностью обстановки в России и «все еще присутствующими сомнениями» в прочности существующего режима в связи с начавшимся 2 марта 1921 г. в Кронштадте восстанием антибольшевистских сил. В секретной телеграмме британскому послу в Гельсингфорсе, где заявлялось о нейтралитете Великобритании в вопросе оказания помощи мятежникам, содержалась особо секретная приписка, сделанная лично Керзоном. В ней, в частности, указывалось: «Это, однако, совершенно не означает, что вы должны рекомендовать властям Финляндии придерживаться аналогичной политики в отношении восставших и что им следует препятствовать любым частным организациям или частным лицам оказывать им помощь, если они пожелают это сделать»[1397]. Как видим, с тех пор в британском подходе мало что изменилось.

И все же это случилось! Целых два пункта столь долгожданного в Москве документа посвящены урегулированию вопросов возможных взаимных финансовых претензий, и в первую очередь это касается золота. Так, в ст. IX британское правительство заявляло, что «оно не явится инициатором каких-либо шагов, имеющих целью арест либо завладение золотом, деньгами, ценными бумагами или товарами, которые не могут быть опознаны как составляющие собственность Британского Правительства…» В свою очередь, ст. Х гласила: «Российское Советское Правительство обязуется не предъявлять каких бы то ни было претензий на распоряжение, каким-либо образом, капиталами или иной собственностью бывших Императорского и Временного Российских Правительств, находящимися в Соединенном Королевстве». Если отбросить все остальные детали, то главная цель для Москвы состояла в том, чтобы Лондон брал на себя обязательство не предпринимать никаких действий «против ввоза в Соединенное Королевство из России драгоценных металлов, будь то в монетах, кроме Британских и Союзнических, в слитках или в изделиях, или против их хранения, анализа, аффинажа, плавки, отдачи их в заклад или свободного распоряжения ими в Соединенном Королевстве, а равно не… реквизировать такие металлы»[1398].

«Это исключительно торговое соглашение, признающее де-факто советское правительство в качестве правительства России, каковым оно, несомненно является, — заявил на голубом глазу Ллойд-Джордж. — Оно осуществляет полный контроль над обширной территорией, большей, чем может контролировать любое другое правительство в нынешних условиях. Следовательно, оно должно быть признано де-факто правительством [бывшей] империи»[1399].