Расплата

Завернутая в одеяло, девочка уткнулась лицом в грудь Фрейи. Из-под одеяла высовывался розовый носок, с мокрой и черной от грязи ступней. Худенькое тельце вздрагивало от рыданий. Ее брат лежал, свернувшись клубочком, на носилках и как будто спал.

Хюльдар забрался внутрь и прикрыл за собой дверь.

– Как она?

Фрейя покачала головой.

– Плохо. Я возвращаюсь в город на машине «Скорой помощи». В Доме ребенка ждут врач и медсестра, и еще одну медсестру вызвали из службы экстренной помощи жертвам сексуального насилия.

– Так он?.. – Хюльдар безмолвно махнул рукой, надеясь, что она поймет.

Фрейя пожала плечами и осторожно сняла с девочки одеяло. Та была обнажена ниже пояса, за исключением носков.

– Непонятно. Мы сейчас выезжаем. Я только жду доктора.

Хюльдар кивнул.

– Позвоню, если не будет поздно, когда вернусь. Если не получится, поговорим завтра. – Он протянул руку к головке Карлотты и погладил грязные, влажные от пота волосы. – Удачи. Худшее позади.

Хюльдар постоял еще немного у подъездной дороги, отдуваясь и сдерживая гнев. Из дома вышел и забрался в машину «Скорой помощи» второй врач.

Две «Скорые» уехали. Хюльдар провожал их взглядом, пока габаритные огни не скрылись за холмом.

– Ты идешь? – крикнула Эртла от входной двери.

– Только покурю. Буду через минутку, – отозвался он глухим от усталости голосом.

– Ты в порядке? – забеспокоилась она. – Смотри, не блевани где-нибудь рядом с домом.

– Ладно, не переживай. Приду через минуту. – Хюльдар выдавил улыбку, и Эртла снова исчезла внутри.

Он закурил сигарету и втянул дым глубоко в легкие. Никотин не унял убийственный гнев, но, казалось, только распалил его. Вместе с тем гнев внес определенную ясность, освободив разум от тех указаний и наставлений, которые внушались ему в течение тридцати лет, нацеливали на хорошее поведение и понуждали отличать хорошее от плохого. Иногда приходится давать волю жестоким инстинктам.

С этим надо кончать.

С сигаретой в руке Хюльдар направился к полицейской машине, в которой держали Йоуна Йоунссона. Он остановился у задней двери и снова затянулся, глядя на сидящего там мужчину. Хюльдар узнал его по фотографиям: то же пухлое и грязное лицо, та же уродливая рожа, то же лукавое выражение. Почувствовав, что на него смотрят, Йоун Йоунссон повернул голову и встретился взглядом с Хюльдаром. Увидев полицейского, он тупо открыл рот. Мерзавец был мертвецки пьян.

Хюльдар снова затянулся, и светящийся кончик сигареты стал чуточку длиннее. Он открыл дверцу; в лицо ударил слишком хорошо ему знакомый кисловатый запах алкоголя. Так пахнет от людей, беспробудно пьющих несколько дней. Пытаясь удержать равновесие, Йоун слегка покачивался. Когда Хюльдар плюнул ему в лицо, он, похоже, даже не заметил этого.

Хюльдар сделал последнюю затяжку и затушил сигарету, ткнув ее прямо в слезящийся глаз.

Захлопнув дверцу, он зажег другую. Из-за дверцы донесся крик боли.

Затем Хюльдар повернулся и направился к машине, где сидела Дагмар.

Глава 35

– И вы придерживаетесь этой версии?

Женщина из отдела внутренних расследований переглянулась с коллегой, и оба они снова посмотрели на Хюльдара. Он хорошо знал это выражение, потому что сам много раз видел его в зеркале, когда в ходе допроса подозреваемого выскакивал в туалет. Сидя по другую сторону стола, Хюльдар испытывал странное чувство. Он знал, что происходит в головах следователей, читал взгляды и распознавал тактику повторяющихся вопросов, изменения интонации. Он знал, что будет дальше, и они знали, что он знал.

– Вы действительно ожидаете, что мы на это купимся?

– Да. – Хюльдар не отворачивался, стараясь не ерзать на стуле и не стучать пальцами по столу. – Кто-нибудь говорит иначе?

Лицо мужчины напряглось, он сжал губы, и между глаз у него прорезались глубокие складки.

– Есть две версии, о чем, уверен, вы сами знаете. Одна состоит в том, что в него плеснула струей кофемашина, другую выдвигает один из ваших коллег. Та, на которой столь неблагоразумно настаиваете вы, просто не выдерживает критики. Никто, независимо от того, пьяница ли он, извращенец или кто-то еще, не погасит сигарету, ткнув ею в собственный глаз.

– Тем не менее, похоже, что именно это он и сделал. – Хюльдар пожал плечами. – Случались вещи и более странные. Что он говорит? Что это сделал я? – Он знал, что здесь другой случай; Эртла шепнула ему это перед тем, как его вызвали на допрос. Знал он и то, что все готовы подтвердить его версию. Когда Хюльдар пришел в то утро в участок, несколько из коллег похлопали его по спине.

– Он не может вспомнить. Был слишком пьян. – Женщина саркастически улыбнулась. – Уверена, вы и сами это знаете.

Хюльдар снова пожал плечами. Никакой необходимости оскорблять их не было.

– Как вы поранились? – Женщина указала на поцарапанный подбородок и руки Хюльдара.