Расплата (СИ)

Кристина силами собралась, чуть приподнялась и накрыла ладонью его губы, запрещая даже думать об этом — она только себя винила в случившемся, только себя считала виноватой в том, что они Филиппу попались.

— Прости меня, девочка моя…

Перехватил ее руку и коснулся ладони губами; на грудь свою вернул девушку и обнял крепко-крепко:

— Спи, моя хорошая, не бойся ничего… Обещаю, ни на минуту тебя больше одну не оставлю! Никогда не оставлю…

Тихий его шепот лился как ручей; отчаянно прижимал наследник свою невесту, и, прикрыв глаза, вспоминал тяжелый ушедший день: слова Филиппа, что мертва Кристина, и надежду, что жива; бордель и встречу, отчаянную схватку с ней, тихой, спасающей свою неприкосновенность… Маркиз… А ведь казалось в ту минуту, что настал конец… Но нет, судьба сегодня благосклонна — стремительный побег… Они живые.

— Не отдам тебя никому — моя ты, Кристина… Моя!

Очень медленно доходил до нее смысл сказанных шепотом слов — неужели он не собирается ее бросать? Он хочет везти ее в Абервик, он решил ее рядом с собою оставить? Безумец! Что он собирается делать дальше? Как жить собирается? Как перед людьми с ней покажется? Кристина выбралась из его объятий, над лицом его склонилась и замотала головой, роняя слезы: нет! Не нужно этого делать! Не поедет она с ним — он оставить ее должен.

— Ну что ты плачешь, девочка?

Он уложить ее пытается, а она все плачет и плачет, все мотает головой и мотает…

— Кристина, что?

Не понимает он ее. И мысли в голову не приходит, что распрощалась она с ним уже, что думать о нем себе уже запретила.

— Кристина? Девочка моя…

Он руку к щеке ее протянул, а Кристина вдруг отпрянула — ладонь его перехватила, губами припала, целуя, а потом опять головой замотала, выдыхая жалобно, прерывисто. Не дала к себе больше прикоснуться. Полулежа неудобно ей держаться, слабый организм к подушке тянется — а она держится и с мольбой в заплаканных глазах на него смотрит. Этьен нахмурился, пытаясь разгадать, что не так сделал, чем напугал ее; почему плачет и все время головой мотает, что сказать ему этим хочет? А потом вспомнились ему слова маркиза и странный вопрос о планах на Кристину. Да что ж это они, сговорились с ним, что ли?! Этьен привстал и Кристину лицом к окошку развернул, чтобы лучше ее глаза сквозь темноту разглядеть — неужто, глупенькая, подумала, что он откажется от нее?

— Кристина, ты со мной останешься. Я никуда без тебя не уеду, — сказал он строго, уже совсем не шепотом, давая понять, что решено все и обсуждению не подлежит.

Откинувшись на стену, покачала она ему в ответ головой, еле слышно всхлипнув: нет.

— Да, милая моя. Да! Я не собираюсь от тебя отказываться! Ну что ты надумала себе?

А она не хочет слышать этих слов — больно ей от убитых, растоптанных Филиппом надежд. Мотает головой и мотает… Этьен громко выдохнул куда-то в сторону и пристально, недобро посмотрел на девушку — ну вот как с ней разговаривать сейчас?

— Вот что, Кристина, поговорим об этом дома, когда ты поправишься и сама заговоришь — договорились? А сейчас без лишних возражений ты выбросишь из головы все эти глупости и просто будешь спать.

Не давая ей больше возражать, Этьен обнял Кристину за плечи и увлек за собой на подушку. А у нее и сил-то нет сопротивляться — последние истратила, пока ему возражала. Оказавшись вновь на его плече, в комочек сжалась и в грудь ему носом уткнулась, смирившись, но лишь на время — разговор их не окончен, у нее просто не осталось больше сил, а он, опьяненный сегодняшним днем, наверняка просто не представляет еще, какую ношу собирается взвалить на свои плечи. Но ничего, настанет день, когда она окрепнет и все решит сама за них обоих. Кристина тяжело вздохнула, прикрывая уставшие от слез глаза, и прижалась к любимому плечу…

Глава 62

В кабинете Дворца ходил из угла в угол разозленный донельзя Филипп. Мало того, что эти идиоты приказ не смогли выполнить, так еще и исчезли на несколько дней — якобы искали беглецов, да только Филипп им не верит. Никому не верит. Хоть самому садись на коня да каждый двор теперь обыскивай!

— Ваше Величество, но с ними же маркиз, — раздался робкий голос того, кто так хотел выслужиться и на месте Адриана рядом с королем оказаться. — Вы же знаете его, он кого хочешь вокруг пальца обведет! Он же не человек! Он же…

— А ты на что? — резко обернулся Филипп. — Я тебя послал вслед за Адрианом! Как можно было за ним не уследить?! Три человека! Среди них абсолютно беспомощная девушка — как? Как можно было их упустить?!

— Да ночь же была, лес… Мы за повозкой погнались — кто же знал, что она уже пустая… Кто подумать мог, что они улизнут? Ваше Величество, это же маркиз… Он же как змей — не ухватишься! Это он их спрятал!

— Я знаю, что это он. Дальше что? Они нужны мне, понимаешь? И если ты, — Филипп ткнул пальцем в бедолагу, — не вернешь их в ближайшее время, я повешу тебя рядом с твоими бестолковыми помощниками!

— Но Ваше Величество, где же… как же я…

— Выметайся отсюда. Ты приведешь мне всех троих, и мне все равно, как ты это будешь делать. Но ты сделаешь это, потому что иначе…