Расплата (СИ)

— Кристина — редкий представитель истинной ренардистки. К тебе у нее личный счет — ее мать погибла три года назад от рук пьяного солдата, так что не рассчитывай на радость при встрече.

— Почему ты сразу мне не сказал?

— А ты бы пожалел и отступился? — усмехнулся Адриан.

— Нет. Но когда я прошу у тебя сведения, я хочу получать их все сразу.

— Не сердись, я сам только сегодня утром узнал.

Истинная, значит… Забавно. Переданный кровным отцом инстинкт охотника продрал глазки и заставил Филиппа с еще большим интересом, по-новому взглянуть на приглянувшуюся девчонку. «Посмотрим, как стонать подо мной будешь, «истинная» ты моя», — проговорил про себя Филипп, глядя, как поднесли паре по бокалу белого вина. Кристина отказаться попыталась, да спутник ее настоял — видать, настороженность ее и страх уже порядком осточертели пришедшему развлечься юноше.

— Вытащи ее из зала, — проговорил Филипп, не сводя с девушки внимательного взгляда.

— Вытащу. Не светись только раньше времени — спугнешь.

Колючий взгляд короля устремился на друга, но, найдя зерно разума в словах Адриана, Филипп все же покинул балкон, сухо бросив напоследок:

— Жду ее в оранжерее.

* * *

Как-то уж больно быстро все получилось, нежданно и негаданно, — не успела Кристина и опомниться, а сильные незнакомые руки уже подхватили ее и смело закружили по залу.

— Не бойтесь, — уловив в глазах девушки страх, проговорил Адриан. — Вы же не на казнь пришли, а на праздник!

Кристина не ответила — только внимательно окинула прохладным взором, чуть надменным, нахала, посмевшего столь бесцеремонно вырвать ее из-под крыла жениха. Впрочем, это не Филипп — уже радует. Глаза у него не злые, теплые, улыбка сдержанная, но приятная, — это успокаивает и подкупает. Едва заметный на щеке белесый шрам отнюдь не уродует и не пугает. Нахал довольно уверен, силен и прекрасно танцует — даже она, совсем не готовая сейчас к быстрым движениям, чувствует себя легко и свободно в крепком, но целомудренном объятии незнакомца. Кристина пристально разглядывала Адриана; Адриан так же пристально, чуть улыбаясь, разглядывал испуганную ренардистку.

— Простите за бесцеремонность, — проговорил он после недолгого молчания. — Увидел, что Вы грустите, и не смог пройти мимо. Надеюсь, Ваш спутник не тиран, и не станет устраивать Вам сцены ревности на пустом месте?

Кристина промолчала — все пыталась разгадать, случаен ли нахальный кавалер, — но, столкнувшись с теплом в глазах незнакомца, страх ее отступил. Глаза его смеялись, девушка таяла… Бокал вина, не без участия Адриана поднесенный ей, незаметно делал свое дело: когда они остановились, голова кружилась так, что если бы мужчина не успел бы подхватить ее, она непременно упала бы без чувств.

— Тише-тише! Что с Вами?!

Напускная тревога в глазах мужчины обезоруживала. Адриан подхватил девушку и крепко прижал к себе, не давая упасть.

— Простите, голова очень кружится, — тихо проговорила Кристина, цепляясь за него.

— Вы напрасно решили голодать, Вам стоило покушать. Поверьте, в местной еде нет отравы.

— Я не голодна.

— А ну и видно, — усмехнулся Адриан, все так же крепко придерживая девушку. — Гордость Вас погубит. Пойдемте, я выведу Вас на воздух — здесь сегодня очень душно.

— Нет, не надо, — Кристина чуть отстранилась и обернулась в поисках жениха. — Камиль?

— Если Вы о своем спутнике, то он Вам явно сейчас не помощник, — кивнул Адриан в сторону игровых столов.

Кристина обернулась — действительно, спина жениха уже уместилась за небольшим столиком и, кажется, совсем позабыла и о ней самой, и о данном ей клятвенном обещании ни при каких обстоятельствах не оставлять ее одну в этом чертовом логове.

— Черт бы его побрал! — не сдержалась Кристина от досады. — Я никуда с Вами не пойду, — проговорила она незнакомцу, а у самой не хватило сил даже отцепиться от крепких его плеч.

— Не глупите, Вы сейчас сознание потеряете. Идемте, я Вас не съем. Станет лучше — вернетесь к своему Камилю, хотя на Вашем месте я бы призадумался о его надежности.

Увести Кристину из зала труда не составило — ни жених ее, ни друзья-ренардисты не обратили никакого внимания на уводимую чужой рукой девушку. Кристина и сама уже не сопротивлялась — за глоток прохладного свежего воздуха и тишины она готова идти куда угодно и с кем угодно. Они вышли из зала, и дышать стало значительно легче.

— Часто с Вами такое? — участливо спросил Адриан.

— Впервые. Признавайтесь, здесь подают отравленное вино?

Мужчина громко рассмеялся ей в ответ — в ее бокале, конечно, присутствовал один неожиданный ингредиент, но вот травить ее никто не собирался.

— Грешите на вино?

— Других вариантов у меня нет, — ответила Кристина, которой было вовсе не до смеха.

— Успокойтесь. Просто больше не пейте, раз Ваш организм так остро реагирует. Вино здесь самое обычное, и травить ни лично Вас, ни всех остальных не в интересах Филиппа.

— А что же в его интересах? — усмехнулась девушка.

— Мир.

— Мир? Плохо верится.

— Почему? Вот Вам лично Филипп что сделал плохого?

— Его солдат убил мою мать.