Расплата за предыдущую жизнь

Дорога неожиданно соединилась с другой, более накатанной дорогой. Причём, как показалось Тюляпину, по ней недавно прошли танки. Знать бы ещё, чьи танки. Сейчас она казалась совершенно пустынной. Он прошёлся по ней с километр, свернул за выступающий к дороге лес, и вышел к деревне. Понаблюдав немного, отметил, что никакого движения на улицах нет, и решил подобраться поближе. Чем ближе подходил, тем больше понимал, что в деревне никого нет.

Дома стояли с раскрытыми настежь дверями, ворота и калитки во дворы были частью повалены или открыты. Ветерок пролетал, нарушая тишину скрипом колодезного журавля, дверей и ставень. Деревня была мертва.

Тюляпин бессмысленно бродил от одного дома к другому. Все вещи оставались на своих местах, не хватало лишь хозяев. Страшное предчувствие подтвердилось за последним домом у оврага, на дне которого лежали вперемежку трупы людей. Ветерок дул в сторону от деревни, но когда он затихал, тошнотворный запах бил в ноздри и выжимал слёзы.

Вряд ли это могли совершить танкисты. Скорее здесь побывали каратели. Утреннее настроение исчезло. Испарилось как роса с травинок под воздействием солнечных лучей. За деревней дорога уходила на восток, если судить по положению солнца. Сколько километров отмотал Тюляпин, неизвестно. Река открылась неожиданно. Дорога поднялась на взгорок, а оттуда бежала прямо к мосту, соединяясь перед ним с другой дорогой. Тюляпин прилёг в траву, заметив довольно интенсивное движение колонн солдат и техники на другой берег. Мост явно охраняется. С это стороны точно видно пулемётное гнездо. С той стороны, наверное, так же. Река, судя по всему, Щара.

За рекой виднелся населённый пункт, всего пару улиц. Капитан показывал по карте селения, которые должны находиться с этой стороны реки. Или карта не точная, или просто селение не нанесено на карту. Далеко от трассы не ушли. Тюляпин решил разведать вдоль реки, спускаясь вниз по течению. Заболоченная пойма, высокая трава и не сильное течение реки. В принципе есть шансы переправиться. Пора было возвращаться.

Идти решил параллельно своему пути, чуть в стороне от разведанной дороги.

Миновал мёртвую деревню, вышел к болоту, и ощутил голод. Расположился под кроной раздвоенной берёзы, положил автомат на траву так, чтобы можно было схватить в любой момент, скинул сидор, но развязать горловину не успел. В стороне хрустнула ветка. Реакция Тюляпина сработала моментально. Автомат оказался в руках, а сам он в траве за стволом берёзы. Через минуту услышал голоса. Говорили на русском. Осторожно выглянул и рассмотрел трёх человек. Один из них был в форме сержанта НКВД, двое других в гражданской одежде, но явно с чужого плеча. У всех автоматы ППШ. Шли медленно, подозрительно прислушиваясь и внимательно осматривая местность. Тюляпину лесная троица не понравилась. Что-то неприятное сквозило в их действиях. Сержант в расстегнутой гимнастёрке и с татуировкой на всей кисти руки, давно небритый, со страшным звериным взглядом. Тюляпина даже в пот бросило от неожиданной догадки. Зэки. Видно, охрану перебили, оружие приобрели, а один так вообще в форму вырядился. В голове стучало две мысли. Чтобы не заметили и прошли мимо.

Он сидел, ни жив, ни мёртв, сжимая приклад вспотевшей ладонью. Палец нервно дёргался на курке. Из обрывка разговора понял, что шли в деревню. В ту самую, оставшуюся без жителей, деревню. Дождался, когда они отойдут на достаточное расстояние, схватил сидор и побежал. Голод пропал.

Он упал в траву, когда бежать не осталось сил. Лежал несколько минут, хватая широко открытым ртом тёплый воздух, но взгляд продолжал осматривать округу. Что это? Опять голоса? Или чудится после тяжёлого бега? Он с трудом задерживал дыхание, прислушивался, но сердце стучало слишком громко. Осторожно, стараясь не шуметь, он выглянул и чуть не поперхнулся. Недалеко стоял огромный лось и настороженно смотрел в его сторону, что-то тщательно пережёвывая своей огромной челюстью. Он величественно поднял голову, большие и ветвистые рога, похожие на соху, вызывали трепет. Тёмные глаза словно просканировали Тюляпина и определили его намерения. После чего лось спокойно развернулся и отправился по своим делам.

— У страха глаза велики, — прошептал он. — Только в моём случае, уши. У сохатого своя жизнь, ему нет никакого дела до войны.

Тюляпин глубоко выдохнул и опять упал в траву. Дыхание постепенно приходило в норму, сердце уже не билось так громко и часто. Он, в положении лёжа, аккуратно снял сидор, развязал и достал сухари. Вода нагрелась на солнце до противно тёплого состояния, но он пил. Организм требовал жидкость.

Возвращение в отряд вызвало радость не только у командиров и красноармейцев, но и у Андрейки, Маши и… Кати.

— Мы уже хотели посылать в разведку Андрейку, — пробурчал капитан. — Ну, что там, впереди? Далеко Щара?

Тюляпин поведал о результатах похода.

— Получается, что мы спокойно можем подойти к реке, — задумчиво произнёс лейтенант. — Болотистая почва нам на руку.