Расплетая закат

Она была сшита не по стилю этой провинции, а торговцы не стали бы так одеваться. Торговцы не прикрывали пояса куртками, чтобы скрыть оружие, как и не носили грязную обувь, выглядывавшую из-под подолов их халатов. Ниссэй чистый город, и его улицы были вымощены камнем, а не грязью. Эти мужчины пришли из леса.

Шпионы шаньсэня.

От тревоги мои волосы встали дыбом. Они определенно искали лавочку Лонхая.

Я спешно закинула ковер в мешочек и спустилась по задней лестнице.

Как Лонхай и обещал, у задней части лавочки меня ждала оседланная лошадь, нагруженная едой.

Испугавшись моего приближения, она заржала и встала на дыбы, молотя копытами воздух.

– Ш-ш-ш… – сказала я, ласково поглаживая ее гриву. – Пожалуйста, успокойся. Это Майя. Просто Майя.

Я начала тихо напевать и чесать ее за ушами, чтобы она поняла, что я не опасна.

Что я не демон.

Продолжая напевать, я прижалась лбом к шее лошади и подождала, пока замедлится ее пульс. Затем поцеловала в шею и забралась на нее.

– Спасибо, – прошептала я.

Когда мы подошли к краю улицы, прячась под длинными тенями от стены, окольцовывавшей лавочку Лонхая, я услышала людей шаньсэня на крыльце.

– Здесь нет никого с таким именем, – сообщила им мадам Су. Заметив, как я крадусь к лавочке, она слегка задрала подбородок.

– Мы знаем, что императорский портной здесь, – грубовато ответил один из солдат, пытаясь протолкнуться мимо швеи в лавку. – Женщина, вам лучше отойти. Я убивал и за меньшее.

Мадам Су твердо стояла на месте, даже когда солдат достал кинжал и угрожающе поднял его к ее лицу. А вот я натянула поводья, останавливаясь.

– Меня ищете? – крикнула я. И, хорошенько пришпорив лошадь, помчала на улицу.

– Это портной! – крикнули мужчины и побежали за мной. – Стоять!

Прежде чем они успели сесть на лошадей, Амми выбежала из лавочки, размахивая большой сковородкой, и стукнула одного из солдат по затылку, в то время как мадам Су пнула другого по коленям.

Я на секунду встретилась взглядом с подругой. В ее глазах светилось понимание, и она кивнула.

Больше я не оглядывалась.

Люди шаньсэня за мной не последовали. Тканевая птичка сидела у меня на плече и вела вперед – к Турским горам, видневшимся на горизонте.

Глава 19

Моя птичка быстро летела сквозь бурю. Ветер подгонял меня в спину, и я почти не заметила, как Ниссэй остался далеко позади; останцы Леса Песчаных Игл и река Чанги размывались до тех пор, пока пейзаж не стал напоминать поблекшие пятна краски.

Я сосредоточилась на полосе деревьев, выраставшей впереди, – лес, в котором мы с Эданом провели последние несколько дней перед тем, как отправиться в то проклятое место, Забытые острова Лапзура. Он выглядел совсем иначе на пороге зимы. Не так давно эти деревья были наряжены в листву цвета зеленейшего нефрита. Теперь же лес полыхал желтым, да так ярко, что у меня заслезились глаза.

Хоть у меня и затекли ноги от долгого сидения в седле, а горло пересохло от недостатка воды, отдыхать было не время. Я могла думать лишь о том, что Эдан где-то рядом – гораздо ближе, чем в последние недели.

Зайдя глубже в лес, я последовала за птичкой в долину деревьев с сухими золотыми листьями и пепельными стволами. Солнце постепенно садилось на западе, вытягивая краски из окружающего мира.

Воздух стал прохладнее. Я была все ближе к Лапзуру. Моя тканевая птичка вела нас на юг, но что-то подталкивало меня на восток – в сторону Забытых островов.

Не что-то. Я.

Демон внутри меня заменил голоса призраков. В отличие от них, ее голос, такой ласковый и притягательный, просачивался прямиком в мои мысли.

«Зачем тратить время на встречу с чародеем? – спросила она. – Ваше воссоединение принесет только боль, когда тебе придется его покинуть. Лучше сразу поехать в Лапзур. Ты уже так близко! Как только ты станешь стражем островов, то сможешь позвать туда чародея – вы снова будете вместе».

Когда я проигнорировала ее, она попробовала зайти с другой стороны:

«Бандур слаб, – ее слова искушали меня, как шелк, который слишком мягок, чтобы к нему не прикоснуться. – У тебя есть платья Аманы. Ты могущественнее его».

«Подумай об этом, Майя».

Когда демон назвал меня настоящим именем, я порывисто вдохнула и попыталась забыть, что она сказала. Но ее яд задел мои уши – ласковый, как поцелуй. Перспектива, которую она нарисовала, не давала мне покоя, задерживаясь в мыслях даже после того, как она замолчала. Это значило, что она более опасна, чем призраки или Бандур. Мне было все труднее отличить ее мысли от своих, увидеть разницу между тем, чего хотела я, и чего она.

Пока я витала в своих мыслях, тканевая птичка исчезла где-то под сенью деревьев, и моя лошадь устало фыркнула. Я спешилась, чтобы дать ей отдохнуть, и свистом позвала птицу.

Странно, куда она подевалась?