Распутница и принц

Стефани шлепнула по одному из водоплавающих насекомых, которое село ей на руку. Его длинный хоботок проткнул ей кожу, чтобы сосать кровь. На месте укуса уже вздулась плотная шишка. Она встала, думая, что надо найти аптечку и намазать укус какой-нибудь мазью, когда в голове мелькнуло нечто важное, о чем говорил Рафик. Что-то насчет кусачих насекомых в воде.

– Оазис с жеребцами! – Забыв об укусе, Стефани побежала в конюшни.

– Ты уверена? – Рафик недоверчиво посмотрел на нее.

– Я знаю, в это трудно поверить, но таково единственное объяснение, – ответила Стефани.

– Кровососущие насекомые, которые цепляются за гриву жеребца и вместе с ним проделывают путь из оазиса до конюшен, а потом, когда он покрывает кобылу, перебираются с одного животного на другое! – Он поднял руку. – Мне известно, как удивительна природа и как мало мы о ней знаем. Но почему ты так уверена? Почему эти насекомые не кусают других жеребцов?

– Я думаю, наверняка кусают. Но понимаете, ваши жеребцы уже привыкли к ним, стали невосприимчивы. Как доярки, которые невосприимчивы к оспе, потому что постоянно контактируют с коровьей оспой, и это каким-то образом позволяет им противостоять болезни. – Она с жаром пустилась в объяснения, слишком далекоидущие и всеобъемлющие. – Хотя, в конечном счете, – заключила она, – я не могу доказать этого иначе, как заставив одно из этих насекомых укусить какую-нибудь кобылу или мула. Но даже ради науки я не в состоянии это сделать.

– Тогда что ты предлагаешь?

Она улыбнулась ему. Рафик улыбнулся в ответ. Он еще не успел снять одежду, в которой ездил на тренировочные поля. Его белая рубашка запылились, распахнутый ворот открывал волосы на груди. На подбородок легла тень отросшей щетины. Утром, когда он ее целовал, Рафик был свежевыбрит.

– Я задал вопрос своему главному ветеринару.

Стефани уловила намек.

– Насекомые живут в стоячей воде, – коротко бросила она. – Я обнаружила их личинки в нескольких прудах загона для жеребцов. Свежая вода в самом оазисе им, видимо, не нравится. Я предлагаю осушить и вычистить пруды, чтобы убрать всех личинок. А жеребцов еще какое-то время не допускать в конюшни. А сейчас, если это все…

– Стефани.

– Что-то еще?

– Если ты права, то ты на пороге важного научного открытия. – Рафик подошел к ней.

– Я не думала об этом в таких выражениях.

– Тогда подумай. Ты должна написать статью. И представить ее в знаменитое лондонское «Королевское общество».

– Сэр Джозеф Бэнкс – он президент общества – вряд ли примет статью от женщины.

– Даже от гениальной женщины?

– Я не гений. Это просто наблюдения и дедукция. – Лучше бы он не улыбался ей так. Лучше бы ей помнить, что он принц.

– Скромна, как всегда, Стефани. Мои поздравления. И спасибо тебе. Я в большом долгу перед тобой.

– Рафик, вы не должны мне ничего сверх того, что обещали.

Он поморщился, приняв ее напоминание как упрек.

– Прости меня. Оказалось, что мне очень трудно помнить… различать главного королевского ветеринара и Стефани. Если я – после того, что было утром, – ты понимаешь, я просто пытаюсь напомнить себе правила, о которых мы договорились.

– Вам не о чем беспокоиться, Рафик. Я прекрасно помню правила и не питаю никаких иллюзий. Никого не волнует, если мужчина ложился в брачную постель не девственником. Но каждый мужчина хочет жениться на девственнице. А для принца это необходимость. Вы не могли бы жениться на мне, даже если бы моя родословная не уступала родословной ваших чистокровных лошадей. Даже если бы безумно, страстно любили меня.

– Стефани…

Она густо покраснела.

– О, я вовсе не хочу сказать, что хоть на минуту могла предположить что-нибудь подобное. Вообще что-нибудь. Я просто хотела заверить вас, что это не так.

– Стефани…

– Извините. Если вы согласны принять мою стратегию, то мне надо идти. Дел очень много.

Стефани выскочила из комнаты и, захлопнув за собой дверь, бросилась бежать, сама не зная куда. Она просто бежала по лабиринту коридоров, пока наконец не оказалась возле пруда нимф. Стефани погрузила в прохладную воду ноги и руки. Укус, ставший причиной ее открытия, чесался под повязкой, которую она наложила. Вечером надо будет еще раз помазать его мазью. Наверное, ей стоило изобразить насекомое на бумаге. Если бы она умела рисовать. Но она не умела. Нет, вместо этого она напишет для папы черновик статьи, которую он сможет представить в «Королевское общество». Папа будет очень горд ее открытием, и ей придется приложить некоторые усилия, чтобы убедить его выдать открытие за свое. Но когда он поймет, что иначе открытие никогда не увидит свет, он это сделает. И это станет ее подарком. Она, наконец, заглушит всю ту боль, что причинила ему.

На какое-то время эти приятные размышления захватили Стефани, а планирование дел на завтрашнее утро отвлекло ее еще на несколько минут. Она должна составить список того, что надо сделать, чтобы обезопасить загон для жеребцов, а потом…