Рассчитанная любовь (СИ)

Значит, Тёмный лорд всё понял. Он раскрыл их ложь. Но как? Неужели, всё-таки, в какой-то момент он прочёл её мысли? Она не смогла скрыть.

Нарцисса сидела у постели Люциуса час за часом, несколько раз призывая Пэтти. Та говорила, что господин вне опасности, но ему нужно время. Его тело измотано болью, и, скорее всего, ему понадобится ещё несколько часов.

У неё было время, чтобы хорошенько подумать. Нарцисса анализировала сложившуюся ситуацию, начиная с бала в доме Люциуса и получения подарка от Тёмного лорда. Она долго раскладывала всё по полочкам, но пришла лишь к одному выводу — её вины здесь нет. Нарцисса искала её в малейших деталях, но поняла в итоге, что хитрость и изворотливость её мужа их и погубили. Что было бы, если бы Люциус просто попросил лорда о милости не вмешиваться в их отношения? Вернул серьги и сказал прямо: «Мой лорд! Нарцисса Блэк — моя невеста. Она приняла моё предложение, и я прошу вас оставить её в покое».

А вдруг бы это подействовало? Люциус был бы честен, а лорд понял, что борьба бессмысленна. Неужели она не смогла бы присечь его дальнейшие попытки за ней ухаживать? Но он поступил иначе, всё запутал и подверг их опасности. Ах, Люциус…

Нарцисса разочарованно вздыхала. Ходила по комнате испытывая то забытую обиду, то страх за мужа. «Раб в немилости!» Люциус Малфой — наследник древнейшего, почтеннейшего рода — раб!

Она села в кресло, поджав под себя ноги. Смотрела на мужа, понимая, что нет смысла таить обиду, укорять и досадовать. Люциус за всё расплатился сполна. Теперь ему нужна её поддержка, а не упрёки. В размышлениях Нарцисса не заметила, как заснула.

Её разбудил тихий стон. Нарцисса открыла глаза. Люциус мучительно сжимал кулаки, стонал от боли запрокидывая голову.

— Оставьте её… — почти беззвучно шептали его пересохшие губы. — Это моя вина… Цисси…

Слёзы заволокли глаза. Нарцисса бросилась к мужу, осторожно сжала его руку.

— Я здесь, Люциус! — зашептала она. — Ты дома. Всё хорошо.

— Прошу! Она не виновата… Я исправлю… — он стонал тихо, мучительно. Слезинки катились по её щекам.

— Милый, очнись, умоляю! Люциус! — уже настойчивее просила Нарцисса. Но он её не слышал, стонал громче. Он прогнулся, его лицо исказила боль. Люциус с трудом приоткрыл глаза. Нарцисса с облегчением вздохнула.

— Цисси… — прохрипел он.

— Я здесь, я с тобой, — нежно улыбалась она. — Ты дома, родной.

— Цисси, я… — он с усилием сглотнул.

— Хочешь воды? — прошептала она.

— Нет… Послушай. Я всё исправил. Я… — и он снова застонал так надрывно, что у неё дыхание замерло.

— Я знаю, милый, знаю. Прошу, не волнуйся!

Перед его глазами всё ещё мелькают белые вспышки. Боль пронзает тело нестерпимой ломотой, выкручивая суставы, сдавливая мышцы. Люциус ещё не понимает, где он. Но сквозь эту боль вдруг… прорывается её шёпот: «Я люблю тебя, Люциус…» Он видит её взгляд, нежный, тёплый. Объятия её ласковых рук. Боль! Белая вспышка, ослепляющие искры. «Я жду тебя, Люциус…» Её сладкий стон, улыбка. И снова боль. И потом она перед ним совсем юная, в серебристо-зелёном галстуке и сером джемпере. «Что-то случилось, Люциус?»

— Люциус! Пожалуйста!

Он чувствует прикосновение её рук. Нарцисса гладит его волосы, зарываясь в них пальцами. Это так нежно, так тепло, и Люциус теперь, как никогда, чувствует — он дома. Обессиленно поднимает руку, ловит её пальцы, прижимает к пересохшим губам. Нарцисса обвивает его шею свободной рукой, бережно прижимая его голову к своей груди. И ему кажется, что он нашёл что-то давно утраченное, как будто из детства. Надёжную защиту любви.

— Цисси… — выдохнул он и не смог сдержать этих слёз успокоения. Он сжал её в объятиях насколько позволили ослабевшие руки. — Прости меня… Прости! — всхлипывая шептал он. — Я так боялся тебя разочаровать. Я не достоин тебя.

— Умоляю, не говори так! — ещё трепетнее обнимая его голову, прошептала Нарцисса. — Я восхищаюсь тобой, Люциус. Ты необыкновенный, ты смелый, ты лучший, единственный мой. Никогда не говори так больше!

— Я готов умереть за тебя, Цисси… — с болью хрипел он. — Я был готов умереть, только бы он оставил тебя в покое.

— Всё позади. Всё позади, родной мой. Тебе удалось. Я знаю, ты сделал всё, что мог.

Они долго-долго молча лежали обнявшись. Она хотела бы поговорить, во всём разобраться, но чувствовала, что ему слишком тяжело. Чувствовала его растерянность, разочарование в самом себе. Боль душевную, боль наполнявшую тело. Нарцисса не заметила, когда заснула, держа его в своих руках. А потом… она осталась одна. Одна на долгих два месяца.

Люциус ушёл в затвор.

========== Глава 7. Мгновения счастья ==========

Нарцисса видела Люциуса только в столовой. Он, как ни в чём не бывало, разговаривал с отцом, и она никогда не вмешивалась. Первые три дня после его возвращения из Чёрного замка, Нарцисса старалась наладить с Люциусом общение. Он снисходительно улыбался, почтительно целовал её руки и говорил, что очень-очень занят. Скрывался в библиотеке или в своей комнате. Нарцисса иногда даже не знала, где он. И когда она в отчаянии воскликнула:

— За что ты наказываешь меня?!