Рассеиваясь, как свет. Призрачная красота

– Кэллум, пожалуйста, постарайся не дать ей вырваться, – прошипела я.

– Я делаю все, что могу, – прошептал он.

Уже половину галереи покрывала завеса из искр, которые сыпались, сыпались, словно нескончаемый огненный дождь. Это удивительное зрелище, но я была слишком встревожена, чтобы по достоинству оценить его красоту. Трещинка в амулете стала чуть шире, и я пыталась вычислить, какой процесс пойдет быстрее – ее расширение или продвижение идущей по кругу мерцающей волны. Что произойдет раньше – разрушится мой амулет или замкнется огненный круг?

Я была так поглощена сопоставлением скорости этих двух процессов, что до меня не сразу дошло, что кто-то зовет нас.

– Что ты там делаешь? У тебя на редкость глупый вид!

Я подалась вперед и, не веря своим ушам, посмотрела вниз. Из центра золотой звезды на полу на меня смотрело знакомое лицо.

– Кэтрин? Кэтрин! Ты все-таки пришла!

– О, так вы начали без меня? Как жаль. Они все уже умерли?

– Еще есть время. Быстрее иди сюда и займи место Вероники. Мы дошли только до половины круга, так что ты еще сможешь помочь!

Я не могла поверить, что она и впрямь здесь, в соборе, что она явилась сюда после всего, что наговорила. Если бы я не настояла на том, чтобы запустить процесс так быстро, возможно, сумела бы спасти их всех. Но теперь было уже слишком поздно – я не могла его затормозить. Надо, чтобы она как можно скорее поднялась на галерею.

– Поднимайся, Кэтрин, прошу тебя. Ты же знаешь, где начинается лестница.

– До галереи ужасно далеко идти. Это займет целую вечность.

– Ты можешь подняться на лифте. Я брошу тебе магнитную карту Вероники.

Вероника по-прежнему находилась в состоянии транса. Вынуждая Кэллума тянуться за мной, я поднесла свою правую руку к ее правой руке, положила на нее ладонь, чтобы не разрывать связь, а освободившуюся левую сунула в карман ее рясы. Схватив магнитную карту-ключ, я быстро бросила ее через перила и тут же вновь сжала пальцы Вероники левой рукой. Перегнувшись через перила, я увидела, как Кэтрин подбирает пластиковую карточку с пола.

– Пожалуйста, Кэтрин, поспеши!

Если раньше я хотела ускорить продвижение волны, то теперь мне так же сильно хотелось, чтобы оно замедлилось и Кэтрин успела подняться на галерею до того, как станет слишком поздно, до того, как они все умрут.

– Ты сейчас разговаривала с Кэтрин? Она внизу? – прошептал Кэллум. В его шепоте звучал скептицизм. – Какого черта ей надо? Она что, явилась, чтобы позлорадствовать?

– Мне кажется, она пришла, чтобы помочь. Может быть, в ней заговорила совесть.

В ответ Кэллум только фыркнул, сказав тем самым все, что мне нужно было знать о его мнении о собственной сестре.

Я напрягла слух, с нетерпением ожидая звуков, говорящих о прибытии лифта, но стены собора оказались слишком толстыми, чтобы они могли сюда проникнуть. Но теперь она может войти в эту маленькую деревянную дверь в любой момент. В любой момент…

Я была так сосредоточена на ожидании Кэтрин, что не сразу осознала, что справа от меня Оливия пытается вырваться из круга. Искры уже прошли намного больше половины пути, и напряжение стало для нее невыносимым. Она не понимала, что, если место Вероники в цепочке займет Кэтрин, ей будет гарантирован совершенно иной исход. Я видела, как она рыдает, как мотает головой взад и вперед, как дергаются ее плечи. Зависшая, стоящая справа от нее, не смогла удержать ее правую руку, и она тут же с силой рванула на себя и левую, застав Кэллума врасплох. Он в панике обернулся, но Оливия уже исчезла из виду. Мерцающая волна искр вдруг остановилась, когда в цепочке Зависших образовалась брешь, и Кэллум быстро схватил руку Зависшей, застывшей справа от него, и потянул ее ко мне. Я услышала его крик:

– Скорее, Джесси, иди сюда и хватай Алекс за руку! Так надо, а я побегу за Оливией и притащу ее назад.

Прежде чем я успела возразить, он вложил руку Зависшей в мою. Ее рука показалась мне ужасно неосязаемой по сравнению с рукой Кэллума.

– Не беспокойся, я верну ее, и ты сможешь заняться нами двоими потом.

– Нет, не уходи! Не думаю…

Но было уже поздно – он исчез, пройдя через стену вслед за Оливией. Я вновь взглянула на амулет, который теперь стал почти нестерпимо горячим. Трещина продолжала медленно разрастаться. Я не имела ни малейшего представления о том, куда они пропали, и у меня не было никакой возможности последовать за ними, даже если бы я вышла из круга.

– Кэллум! – завопила я что есть мочи, и оставшиеся Зависшие на мгновение перестали наблюдать за продвижением волны искр и повернулись, чтобы посмотреть на меня. Но затем их взоры снова устремились на нее, на эту чудодейственную силу, которая скоро их освободит.

От звука человеческого голоса, раздавшегося за моей спиной, я вздрогнула всем телом.