Рассказ o себе

Не прошло и десяти минут, как я и два оперативных работника угрозыска мчались на машине в Парголово. Там в заранее условленном месте нас встретил Параничев, высокий, рыжеволосый, всегда улыбающийся Параничев, погибший через несколько лет при задержании вооружённых бандитов. Много лет прошло с тех пор, но я помню его лицо, его озорную и вместе с тем добрую улыбку, помню даже его удивительный почерк — крупный, очень чёткий, очень прямой, прямой, как его характер, и ясный, как его жизнь, увы, недолгая, но безупречная жизнь.

За двадцать семь лет следственной работы я узнал и полюбил многих работников уголовного розыска Москвы и Ленинграда. Одни из них пали на посту, как Параничев, при исполнении своего служебного долга. Другие были объявлены «врагами народа», хотя беззаветно, верой и правдой служили своему народу, как, например, Леонид Вуль, бывший начальник МУРа, один из талантливейших советских криминалистов. Лишь после XX съезда партии они были посмертно реабилитированы. Третьи, как Николай Осипов, Николай Ножницкий, Яков Саксаганский и многие другие, были сражены болезнями, против которых оказались бессильны их некогда могучие организмы, подточенные не одним десятком лет всегда напряжённой, трудной и нервной работы в угрозыске.

Какая галерея великолепных характеров, подвигов, замечательных раскрытий, какие образцы верности, мужества и самопожертвования!..

Какое богатство жизненного н профессионального опыта, наблюдений, находчивости, знания человеческой психологии!..

Каждый из них стоит отдельной книги. Каждый из них оставил свой неизгладимый след в истории борьбы нашего общества с уголовной преступностью и в благородном деле перевоспитания преступников. О каждом из них свежа память в сердцах их товарищей по работе.

— Всё в порядке, — сказал нам, весело улыбаясь, Параничев. — Я «срисовал» этого прохвоста вчера ночью, когда он вышел подышать свежим воздухом. Днём он никуда не выходит, отсиживается у своей крали.

— Кто она?

— Дочь бывшего трактирщика. Теперь работает в парикмахерской. Недавно прошла домой.

— Он не смоется?

— Я оставил наблюдение за домом.

Через полчаса мы нанесли «визит вежливости», как сформулировал Параничев, «Королю пик». Дверь отворила его сожительница Мария Левенчук, статная, большеглазая, умело накрашенная женщина.

— Вам кого? — испуганно спросила она, увидев нас.

— Спокойно, ни слова! — сказал Параничев и, отстранив женщину, прошёл в глубь дома с револьвером в руках. Вместе с ним прошли и мы.

«Короля пик» мы застали спящим. Разметавшись на низкой широкой кровати с пышными пуховиками, он мирно посапывал. Багровое, цвета бычьей печени шёлковое одеяло сползло с его выпуклой смуглой груди. Его темные волосы спутались над крутым лбом, прочерченным чёрными стрелами бровей. Ничего не скажешь, он был красив, этот Стасевич, он же Валевский, он же Волынский, он же «Король пик»!

Ко да мы его растолкали, он протёр глаза, внимательно поглядел на нас и крикнул наигранно ленивым голосом:

— Мурка, я налетел на джокер!.. Банк лопнул. Четыре с боку, ваших нет... Давай мой джентльменский набор для тюряги!..

Женщина всхлипнула и вытащила из платяного шкафа брезентовый рюкзак с «джентльменским набором» в виде двух пар белья, нескольких пачек махорки, зубной щётки, пасты и мыла.

«Король пик» сел на кровати и стал одеваться. На его виске взбухла и явственно билась голубая жилка. Параничев приступил к обыску. Я начал заполнять бланк протокола о задержании.

— Уважаемые представители судебно-следственных органов, — сказал «Король пик», застёгивая штаны, —Не будете ли вы так любезны разъяснить мне, на чём я погорел, удовлетворив тем самым мою врожденную любознательность? В ответ я готов удовлетворить ваше законное любопытство и ответить на жгучий вопрос, где находятся меха, которым я обязан нашим приятным знакомством. Кстати, прошу отметить в протоколе, что я сам заговорил на эту тему, не ожидая лишних вопросов.

— Это будет отмечено, — сказал я. — Надеюсь, что вся пушнина в целости и сохранности? Это тоже существенно.

— Можете не сомневаться, — ответил «Король пик», — Я готов ответить за каждый волосок. Пушнина хранится у меня куда лучше, чем на этой вонючей базе, директора которой давно следовало отдать под суд за бесхозяйственность и преступную халатность. Вызовите этого охламона в суд – я публично плюну ему в лицо, мы легко можем потерять свои позиции на мировом пушном рынке.

— А в чём дело? — поинтересовался я.

— В чем дело? Мурка, дай ключи от сарая, я покажу нашим визитёрам меха. На базе, да будет вам ведомо, они были свалены в кучу и прели за отсутствием вентиляции. Я уж не говорю об отсутствии нафталина и присутствии крыс. У двух соболей нахально отгрызены хвосты, сейчас я вам это покажу. Голову надо отгрызть директору базы за такие порядки!..

Мы пошли в сарай. В нос ударил сильный запах нафталина. Сарай был сухой и хорошо проветривался.