Расскажи это птичкам

Пока Энсон ехал по трассе, он прокручивал в голове события минувшей ночи. Он не находил ни единой зацепки, по которой полиция могла бы выйти на его след. Описание грабителя, которое дал Вебер, было явно составлено под воздействием сильного нервного потрясения: преступник, по его мнению, был высоким и крепкого телосложения, что явно не указывало на Энсона. Тирольскую шляпу Гарри описал верно, а вот пальто, с его слов, было желтовато-коричневым. Раненый полицейский находился на грани жизни и смерти и подавно не мог ничего сказать.

После ограбления на обратном пути Энсон выбросил шляпу и пальто в кусты. Как выяснилось, это дело принесло ему целых 3670 долларов – больше, чем он рассчитывал.

Неожиданностью для Энсона стало то, что все это время он сохранял поразительное хладнокровие: даже тот факт, что ему пришлось выстрелить в полицейского, никак его не задел.

Когда он свернул на подъездную дорожку к дому, в дверях появилась Мег.

Он вышел из машины и с улыбкой двинулся ей навстречу.

– Привет, – сказал он. – Я снова здесь.

Она отступила в сторону, улыбнувшись в ответ одними губами. Она была бледна и явно чем-то взволнована.

Когда она закрыла входную дверь, а он снял пальто, Мег сказала:

– Только что передали по радио… Патрульный офицер… в которого стреляли… он… он умер.

Энсон прошел в гостиную и встал у камина, грея озябшие ладони. Мег застыла в дверном проеме, в ее синих глазах читался страх.

– Это все?..

– Ты слышал, что я сказала? – Она почти визжала. – Он мертв!

Энсон молча ее разглядывал, в который раз поражаясь собственному спокойствию. Тот дурак сам напросился. У него был шанс выжить, так нет же! Какой смысл об этом думать? Барлоу – следующий на очереди. Смерть полицейского окончательно определила его судьбу.

– В чем же дело? – спросил он.

– Это ведь ты его застрелил?

Энсон осмотрелся. «Какая же она все-таки неряха», – подумал он, глядя на неубранную после завтрака посуду. Недоеденная яичница с беконом (наверное, это Барлоу ее оставил), пятно от джема на скатерти, грязные кофейные чашки рядом с пишущей машинкой – все это вызывало в нем отвращение.

Она неподвижно стояла и смотрела, как Энсон открывает портфель и достает оттуда револьвер. Он тщательно вытер его носовым платком и в нем же понес на место. Затем вынул из кармана пять патронов и так же тщательно вытер каждый, прежде чем положить в футляр.

– Ты почистил револьвер? – испуганно спросила она.

– Ясное дело.

– Но ты ведь брал шесть патронов!

– Думаешь, он заметит, что одного не хватает? – спросил Энсон, поворачиваясь к ней лицом.

Она вздрогнула:

– Выходит, это все-таки ты.

Он схватил ее за запястье и грубо притянул к себе.

– Это только начало, – сказал он, его рука скользнула вниз по ее спине.

Она напряглась, попыталась отпрянуть от него, но он не позволил.

– Ты ведь сама сказала, что мы пойдем до конца. – Он еще сильнее прижал ее к себе. – Поцелуй меня! – потребовал он. – Мы с тобой в одной упряжке, пути назад нет! Ну же!

Она поколебалась, потом закрыла глаза и сдалась. Когда их губы встретились, он почувствовал, что она дрожит. Он подвел ее к дивану и грубо толкнул. Мег упала на спину и испуганно уставилась на него. И тут же замотала головой:

– Нет, только не сейчас!.. Джон! Нет!..

Выражение его лица резко изменилось, и то, что она увидела, заставило ее уступить ему.

– Расскажи о себе, Мег, – попросил Энсон двадцать минут спустя. Он сидел возле камина в большом обшарпанном кресле, а Мег все еще лежала на диване. – Это не праздное любопытство. Будь внимательна, отвечай на все мои вопросы честно. Мне не хочется, чтобы ты закончила свои дни в газовой камере.

Мег с трудом пошевелилась.

– Почему ты так говоришь? Не пугай меня.

– Лучше уж бояться меня, чем Мэддокса, – возразил Энсон. – Как только ты придешь в страховую компанию с заявлением, они всю душу из тебя вытрясут. Даже если у тебя окажется железобетонное алиби, они все равно будут тебя подозревать. Тебе есть что скрывать? Какой-нибудь факт из прошлого, о котором им лучше не знать…

Она нахмурилась, не глядя на него:

– Нет… Конечно нет!

– Никаких судебных разбирательств?

Она приподнялась, сверля его злобным взглядом:

– Нет!

– У тебя никогда не возникало проблем с полицией?

Она поколебалась, потом пожала плечами и сказала:

– Пару раз останавливали за превышение скорости… и все.

– Чем ты занималась до замужества?

– Работала администратором в отеле.

– В каком?

– «Коннот Армс».

– Что это за отель, нормальный? Или из тех, где сдают номера с почасовой оплатой и не задают лишних вопросов?

– Разумеется, это нормальный отель!

– А до этого?

И снова она какое-то время мялась, прежде чем ответить.

– В ночном клубе.

Энсон насторожился:

– И что ты там делала?

– Как обычно: сопровождала мужчин, уговаривая их купить побольше дорогой выпивки.

– А теперь скажи мне всю правду, Мег. Ты водила их к себе домой, верно? Ты понимаешь, что я имею в виду.

– Нет.

Он внимательно посмотрел на нее. В ее глазах читалась неподдельная ярость.

– Точно?

– Я же сказала, что не водила! – Она выпрямилась, как натянутая струна. – Неужели этот человек станет задавать мне подобные вопросы?