Рассказы (фанатские переводы)

Нарисованные, словно их пытался написать детсадовец, начертанные как пиктограммы, кем-то слишком маленьким, чтобы понимать их, алые буквы складывались в слова: ПАПА НОМ3Р ОДNН.

Почерк был моим.

Чашка была наполнена светло — коричневой жидкостью.

Что — то произошло с моими глазами, и я не видел чашку. Просто блик света от камина. Но я взял ее и прихлебывал молоко и сахар с маленькой толикой кофе в них.

На секунду я почувствовал запах лосьона для бритья своего папы. На секунду я услышал его смех, смех такой сильный, что слезы катились у него из глаз. На секунду я почувствовал руку, его руку, на моем плече.

Я пил из чашки, которую я подарил моему отцу на наше последнее совместное Рождество, и все это время, я вспоминал те Рождественские утра, смех объятия и игры прокручивались в моей голове в IMAX, столь ярком, что у меня захватывало дыхание от воспоминаний о беготне с отцом по двору с новеньким пластиковым световым мечом.

Я оставил последний глоток на донышке чашки, и сказал, не открывая глаз: «Я люблю тебя, папа».

Когда я посмотрел на него, Крингл улыбнулся мне. Он подмигнул. Затем он взял свой мешок, перебросил его через плечо и повернулся к камину.

«О», — пробормотал он, посмеиваясь в глубине горла. «Еще одна вещь».

Я услышал удар позади меня.

Я обернулся.

Моя дочь Мэгги стояла в дверях «убежища». Она уронила подушку, которую, видимо, несла. Она уставилась на Крингла, разинув рот.

«Хо, хо, хо», — спокойно прохохотал он. Он вежливо кивнул Мэгги, прикоснулся к своему носу, и… просто исчез в дымоходе.

«Ох, ничего себе», — выдохнула Мэгги. Она встретила мой пристальный взгляд, и ее глаза были широко раскрыты. «Ох, ничего себе!»

Словно звук ее голоса был стартовым пистолетом, Мыш вскочил на ноги, внезапно проснувшись и взволнованно озираясь.

«Чего ты ждешь?» — спросил я свою дочь. Я вскочил и помчался к парадной двери. «Живей!»

Ее маленькое личико с большими темными глазами засверкало от радости и она бросилась за мной, а Мыш следовал за ней по пятам.

Мы выбежали из передней двери, и я бросил ее открытой для ночного воздуха.

Мы увидели водопад снега с крыши. Мы увидели сани, прыгнувшие в воздух, ездового оленя и так далее.

«Ух ты!» — воскликнула Мэгги. «Настоящий Санта! И он оставил мне велосипед!»

Я посмотрел на нее, а потом обратно, на отъезжающие сани, улыбнувшись достаточно сильно, чтобы треснуло лицо.

«Да», — сказал я. «Это, конечно, он».

И мы услышали, как он воскликнул, когда скрылся из виду.

«Счастливого Рождества всем, и доброй ночи!»

17.5 Беглец (2023)

Меня зовут Мыш, и я очень Хороший Мальчик. Все так говорят.

Когда Мой Друг, Гарри Дрезден, попросил меня охранять его маленькую девочку, пока она была в школе, я с гордостью согласился. Для меня устроили тест для служебных собак, который мне удалось пройти, потому что мой друг велел делать всё, что скажет человек, проводящий тест, что и было сделано.

Теперь я Служебная Собака, и ношу волшебный жилет, который заставляет всех думать, что я очень важен для Моей Мэгги, поэтому мне разрешают везде ходить с ней. Это самое лучшее, потому что Моя Мэгги иногда бывает очень неуверенной, и всегда хорошо иметь друга, который сидит с тобой и виляет хвостом, когда ты не уверен.

Я осторожно перевернул одну из карточек по истории Соединённых Штатов, на которой было написано: «Этот президент США мог писать одновременно два письма на разных языках».

Моя Мэгги уже укладывалась спать в одной из футболок своего отца с надписью «Не заставляй меня класть тебя в багажник. Там и так тесно». Она была маленьким ребёнком с тёмными волосами и тёмными глазами.

Она сморщила носик, нахмурилась, глядя на карточку, и предположила:

— Бенджамин Франклин?

Я издал ворчливый звук.

— Ничего не могу с собой поделать, он мне нравится больше всех, — сказала Мэгги. — Может быть, Джон Адамс?

Я лёг на бок и заскули.

Мэгги захихикала надо мной.

— Рональд Макдональд?

Я перекатился на спину и издал недовольный звук. Ужасающие Гамбургерные Клоуны не имели ничего общего с Американской Революцией, а завтра должна была быт контрольная работа.

— Ты слишком серьёзно относишься к урокам, Мыш, — сказала мне Мэгги. — Это Джефферсон, все это знают.

Я сел и сказал «Гав» самым одобрительным тоном, чтобы Моя Мэгги знала, что она ответила правильно. Моя Мэгги была очень умной ученицей, но иногда ей хотелось заниматься другими делами больше, чем школьными.

Я любил школу! Я так многому там научился! Например, Чтению! И Математике! И Науке! Я ходил в класс со всеми другими детьми, и все меня гладили!

Мне кажется, если бы больше собак поняли, как весело учиться в школе, они бы все захотели туда ходить.

Мы с Моей Мэгги занимались викториной по Американской Революции, пока не выключили свет, а потом Моя Мэгги легла в кровать, взяв свой фонарик и комиксы и забравшись с ними под одеяло. Я лёг напротив двери, послушно приготовившись предупредительно фыркнуть, если кто-то из монахинь спустится в коридор. Моя Мэгги любила свои комиксы, и, хотя она нарушала правила, всегда засыпала через несколько минут, так было и сегодня.