Рассказы о Бааль-Шем-Тове

(Ѓитгалут ѓа-цадиким, с. 7; Атерет Яаков ле-Исраэлъ)

Рабби Гершон из Кут. Плата

В городе Броды во времена, когда гаоны и праведники рабби Хаим из Цанза и рабби Моше из Острога, да охранят нас их заслуги, стояли во главе мудрецов клойза*, наиболее видными среди учеников из мудрецов клойза были раввины и гаоны: автор книги Нода бе-Йеѓуда, праведник рабби Йехезкель Ландау[145], глава суда в Остроге рабби Меир Маргалиот и рабби Гершон из Кут, шурин Бешта. А в городе Броды сидел окружной раввин. Внезапно разнеслась дурная молва о жене раввина, будто она легкого поведения. Исследовали и изучили это мудрецы клойза и нашли, что все – правда. И поспешили мудрецы клойза вынести ей приговор, однако боялись, поелику у окружного раввина была власть, данная ему от царства. Окружной же раввин прослышал о разговорах, что велись мудрецами клойза, и постановил: всякий, кто изрыгал хулу на его половину, будет принародно высечен или должен будет заплатить сто червонцев штрафа. Тотчас побежали три мудреца, рабби Йехезкель Ландау, рабби Меир Маргалиот и рабби Гершон из Кут, в дом совета, что был при конторе окружного раввина, и гаон рабби Йехезкель воззвал во весь голос ко всем [бывшим там] людям, говоря так: «Знайте, что жена окружного раввина – блудня и запрещена она мужу своему». Так прокричал он три раза и тотчас же расплатился всем имуществом, что было у него, заплатил сто червонцев, дабы освятить имя Господне при всем народе. И гаон рабби Меир Маргалиот сделал то же самое, и не было у него денег заплатить [штраф], и был он высечен. И гаон рабби Гершон из Кут сделал то же, и не было у него денег, чтобы заплатить, и [уже] побежали, чтобы высечь его, но, как собралось там много людей, рабби Гершон улучил миг, чтобы скрыться, и бежал из Бродов. А за городом был тын, сделанный из деревянных столбов, и промежутки между ними были таковы, что никто не мог пройти теми столбами. И под вечер, трясясь от страха, подошел рабби Гершон к тыну, и вот, стоит по другую сторону один необрезанный и говорит ему по-польски: «Иди сюда, тут один столб шатается, иди, возьмемся за него, я с одной стороны, ты – с другой, выдернем его, и ты сможешь убежать». И убежал он в святую общину Меджибожа, к шурину своему Бешту. И когда он пришел к святому Бешту тот сказал, лишь успев поприветствовать его: «Я послал к тебе Элияѓу в обличье необрезанного из Польши, [послал] выдернуть деревянный столб, [чтобы] ты мог убежать». И сказал Бешт: «Что до этих троих, то великая судьба уготована им Небом за то, что освятили имя Господне при всем народе. Гаон рабби Йехезкель будет главой суда в святой общине Праги, а гаон рабби Меир Маргалиот будет главой суда в святой общине Острога, гаон же рабби Гершон будет в Святой Земле наибольшим над всеми святыми назначениями», и так было.

(Нифлаот ѓа-Йеѓуди, Бейт цадиким, 92)

Однажды сказал святой Бешт шурину своему святому учителю рабби Гершону из Кут, что видит на нем грех прелюбодеяния, и [тот] перепугался до дрожи. Велел ему святой Бешт немедля признаться, в чем тут дело. И тотчас сказал ему рабби Гершон, что дал он зарок воздержания от близости с женой, а рабейну Хананэль[146] постановляет, что для давшего такой зарок запрещены и украшения жены. Рабби Гершон же по великой бедности своей взял украшения жены и заложил их, чтобы было на что купить еды, и [так] извлек пользу из украшений ее, а ведь они были под запретом для него, посему легло на его чело клеймо греха нарушения запрета прелюбодеяния. И был великий шум на Небесах, ибо рабби Ицхак Альфаси[147] и рабейну Ашер[148] пустились в спор с Рамбамом[149] и взяли над тем верх, доказав, что галаха – не в соответствии с его мнением. И тотчас сказал святой Бешт, что сошло [с чела рабби Гершона] клеймо сего греха.

(Дварим аревиж, раздел 1, лист 5, рассказ 9)

Рабби Гершон из Кут и Ор ѓа-Хаим. Беззаветное служение

Однажды Бешт, благословенной памяти, пребывал в великой тревоге, и позвал своего шурина, святого учителя нашего рабби Гершона из Кут, благословенной памяти, и сказал ему: «Знай, шурин мой, что великая беда у всего Израиля, ибо решено забрать у них Устную Тору[150], и нет никакого средства против этого, разве что возьмешь ты на себя беззаветное служение, и отправишься в Хеврон, и пойдешь в пещеру Махпела[151], и сообщишь сие праотцам, и скажешь им так: “Отцы мира, Община Израиля[152] доносит до вас, что все они ныне в великой беде, хотят забрать у них Устную Тору, и кто знает, что будет после, а посему просите милости для них”».