Рассказы о Привидениях Антиквария – Собирателя Древних Книг. Бледный Призрак и Прочая Нежить

Это было только вступление, дальнейшее развитие истории вас ждет впереди. Однажды вечером, гораздо позже обычного, Эдвард Данниг вышел из Британского Музея, где занимался научной работой. Он возвращался домой, в свой роскошный дом на окраине, в котором жил один, окруженный заботой двух прекрасных женщин, бескрайне любящих его, горничной и домработницы. К его портрету больше нечего добавить, кроме того, что нам уже известно. Давайте последуем за ним, пока он не доберется до дверей своего дома.

Поезд шел до станции, находящейся на расстоянии мили или двух от его дома, сойдя на ней, он пересел на трамвай, трамвайная линия заканчивалась, когда оставалось около трехсот ярдов[188] до его дверей. Обычно, когда он садился в трамвай, то любил что-нибудь почитать. Да вот, как на беду, сейчас освещение было плохим, по этой причине ему оставалось довольствоваться изучением наклеенной на стекла рекламы, которая была до такой степени назойливой, что лезла прямо в глаза. Я думаю, не стоит говорить о том, что рекламные объявления, размещаемые в трамваях, ходящих по этой ветке, ему не раз встречались, и нередко привлекали внимание. Сегодня, кроме гениального диалога между господином Лэмплауфом и выдающимся К. С. о жаропонижающей микстуре Лэмплауфа, ни одно из них не пробудило к себе интереса, и нисколечко не вызывало ни высокого полета мысли, ни игры воображения. Хотя, впрочем, тут я не прав, в самом дальнем углу трамвая был какой-то плакат, который он сразу не заметил. На его ярком желтом фоне сияли голубые буквы. Как бы он ни старался, единственное, что смог прочесть с такого расстояния, было имя Джон Харрингтон, а рядом с ним пестрели какие-то цифры. Сначала ему никакого дела не было до этого плаката, однако, по мере того, как пассажиры начали покидать салон трамвая, ему становилось всё интересней, поэтому он решил пересесть поближе, чтобы лучше видеть. Немного помучившись, он всё-таки получил скромное вознаграждение за приложенные усилия, только, что ни говори, а реклама эта была какая-то странная, непонятная: – «В память о Джоне Харрингтоне, Почетном Члене Общества Антикваров[189], Эшбрук. Скончался 18 сентября 1889 года. Осталось ждать три месяца».

Трамвай остановился, и господину Даннингу, тщетно пытающемуся оторвать свои глаза от голубых букв на желтом фоне, пришлось подняться со своего места, поскольку кондуктор объявил конечную. – Прошу прощения, – обратился он к кондуктору, – смотрю я на эту рекламу, какая-то она странная, вы так не считаете? – Кондуктор внимательно прочитал всё, до самого низу. – Тьфу ты! Вот же зараза какая! Никогда его раньше здесь не видел, – удивленно сказал он. – Это что лекарство такое, да? Сдается мне, кому-то вздумалось балаган из трамвая устроить. – Он откуда-то достал тряпку, для начала на неё поплевал, а потом начал усердно тереть стекло сначала внутри салона, затем снаружи. – Нет, – говорит, после того, как обратно вернулся в салон. – Не могу оттереть. Так прилипла и не оторвать, намертво, интересно, чем они её приклеили. А Вы что на это скажете, сэр? – Господин Даннинг подошел поближе, чтобы лучше видеть, и потер надпись перчаткой, нравилось ему это или нет, а с кондуктором он вынужден был согласиться. – А кто занимается рекламой у вас в депо? Кто дает распоряжение её вывешивать? Я бы хотел, чтобы вы мне сказали. Мне нужно с ним поговорить. – В этот момент водитель позвал кондуктора. – Джордж, давай быстрее, у нас времени в обрез. – Хорошо, – говорит Данниг, – постараюсь вас не задерживать. Тут еще один есть в конце трамвая. Пойдемте, посмотрите. – Что происходит? – спросил водитель трамвая, подходя к ним. – Ага. Понятно. А кто такой Ххарингтон? Откуда вообще это вообще взялось? – Вот я и спрашиваю, кто отвечает за эту рекламу в ваших трамваях, и хочу узнать, откуда это появилось. – Сэр, за всё отвечает наша администрация. Есть у нас в конторе такой господин Тиммс, вот он этим всем и заведует. Когда мы будем сегодня ночью сдавать смену, я ему скажу про Вас. А завтра утром, если вы опять поедете на нашем трамвае, я скажу Вам то, что он мне сказал.

Вечер был тихим и мирным. Вернувшись домой, господин Данниг не поленился найти Эшбрук, оказалось, что тот находится в Уорикшире.