Рассказы о собаках [из сборника «Море. Тундра. Собаки»]

Кряжев спустился в свою каюту, разделся и с удовольствием нырнул в белые простыни. Двое суток он почти не смыкал глаз. Коснувшись головой подушки, почувствовал сладкую усталость. Мысли от горькой встречи со своим четвероногим другом метнулись к предстоящему лову рыбы, но все стушевалось. Под монотонную песню двигателя капитан крепко спал.

Дик прибежал на причал, но понял, что судно увозит хозяина к другому берегу. Так бывало и раньше. Пес проследил его путь и, радостно взвизгнув, рванулся по прибойной полосе, разгоняя ленивых чаек. Дик часто бегал по берегу к Черному мысу. Он искал и ждал хозяина все долгие годы. И вот теперь хозяин идет туда, где когда-то упал со скалы. Дик мчался, и слюна капельками стекала с его красного языка. Вот он, мыс. Здесь знаком собаке каждый камень. От скалы пес тащил хозяина на сухое место и защищал его от вертолетчиков. Дик остановился. Плавучий дом хозяина уже близко. Дик сел, отдыхал и ждал.

Под мысом тихо. Из капустных зарослей выглянула нерпа, нырнул в поисках рыбы черный баклан, на осушный камень взобрался сивуч. Сюда должен выйти хозяин. Но почему он повернул в море? Почему уходит от него, своего верного друга?…

Дик забеспокоился, взлаял и бросился в воду. Путаясь в скользких водорослях, пес поплыл за уходящим сейнером.

Старпом с опаской поглядывал на зеленое поле, что тянулось вдоль правого борта. Эхолот показывал тридцатиметровую глубину, что соответствовало промерам на карте. Не зря капитан выбрал курс под берегом. Тихо.

«А это кто плывет?»

Старпом навел бинокль.

«Ну-у, дела. Черный, с желтыми подпалинами… Здесь к берегу даже лодка не подойдет: водоросли и рифы».

Он украдкой глянул на матроса: «Нет. Не видит собаку. Глядит в компас. А капитан? Черт возьми, ситуация…»

— Лево на борт! — скомандовал старпом, и судно покатилось от берега, в сторону бушующих волн.

Радмир Коренев: «Я на собаках в писатели въехал…»

О себе, июнь 2006:

— Я столько медведей перестрелял. В любом углу, открой любую дверь сейчас, все у меня медвежьи шкуры. Все до сих пор. Сколько я их раздарил, кому только я их не расталкивал, каждую осень ездил, охотился…

Несколько книг прозы, сборник стихов, многочисленные публикации в литературных альманахах — вот далеко не полный итог творчества Радмира Коренева. Кроме того, он моряк, за его плечами два кругосветных плавания и тысячи миль, пройденные по морям Тихого океана. И, конечно, — друзья, которыми обрастает в жизни человек, как корабль ракушками. Думается, много разного люда придет к Кореневу на творческий вечер, который состоится 21 октября в областной библиотеке.

На интервью я приехал к Радмиру Александровичу в его скромную однокомнатную квартирку в поселке Новом Елизовского района. На кухне жарится свежая картошка с лучком. В комнате на столе среди горшочков с фиалками разных цветов и оттенков — портативная пишущая машинка, листы бумаги, книги писателя, выложенные стопкой специально к разговору. Именно с книг мы и начинаем беседу.

— Радмир Александрович, перебираю ваши книги: «Опасное затишье», «Сжатие», «Собака — зверь домашний», «В зоне опасности», «Собаки — волки», «Осенний бриз», «Дик возвращается в стаю»… Среди них есть какая-то особенная, самая любимая для вас?

— Я обычно радуюсь каждой книге, которая вышла. Любимой, как таковой, у меня нет. Когда книга выходит, я читаю каждый рассказ, каждую повесть, перечитываю сам себя и забываю, что это я писал. Читаю где-то с увлечением, где-то критически, где-то нахожу недоработки. Но — отдал, книга вышла, теперь не исправишь. Наверное, любимая — та, которая крайняя, только что изданная. Сейчас таких у меня сразу две — книга прозы «Дик возвращается в стаю» и поэтический сборник «Осенний бриз». Наконец собрал свои стихи. Конечно, далеко не все здесь, много потерял, забыл, потому что не думал издавать сборник стихов, но получилось, что издал. А книга прозы «Дик возвращается в стаю» — самая, пожалуй, большая моя книга. Спасибо спонсорам, спасибо нашему издателю Станиславу Петровичу Кожану. Я принес ему маленькую рукопись своих стихов, он отбросил ее и говорит: «У тебя же есть добротная проза! Вот ее и неси». С этого и пошло. И вот теперь держу в руках книгу, которую приятно даже просто держать. И теперь я снова читаю себя.

— Книга действительно хороша, но уж очень мал тираж. Если взять другие ваши книги, изданные в прежние времена, то где 10, а где и 30 тысяч экземпляров.