Рассказы разведчика

Пьер пролез быстро, а вот я застрял основательно. Отверстие в решетке было не только узким, но и неудобным, отстояло далеко от стенки шахты. Пролезь через него мне мешали автомат, запасной диск с патронами, финка и главное гранаты, висевшие на поясе. Только начну уже пролазить через него, как опять зацеплюсь чем-нибудь за прутья решетки, и мне снова приходилось подниматься наверх. Наконец, я протиснулся через него, и мои ноги повисли в воздухе. Но Пьер во время поймал их и руками поставил на первую металлическую скобу-ступеньку. Точно так же я помог найти эти ступеньки и Прокопьеву.

Вслед за Пьером я стал осторожно спускаться вниз по металлическим скобам, расставленным довольно далеко друг от друга на гладкой, как паркетный пол, стене шахты. Иван Прокопьев, словно тёмная туча, навис над моей головой.

– Если сейчас кто-нибудь включит вентиляторы, то мы сразу же будем смыты мощной струёй воздуха и окажемся на бетонном полу шахты, – сказал Пьер во время краткого отдыха.

Я посмотрел по сторонам и ничего не увидел, кроме непроглядной всепоглощающей темноты. Хотя я знал, что подо мною десятиметровая пропасть, мне было не страшно: я не видел эту пропасть глазами.

Вдруг далеко внизу мелькнул слабый огонек и тут же погас. И вот теперь у меня внутри все похолодело от ужаса. Видимо, я боялся высоты.

– Это Шарль, мой дружок, – сказал наш проводник. – Он заметил нас и подает сигнал, что там внизу у него все в порядке.

Я полностью потерял представление о том, сколько уже прошло времени от начала спуска и мне казалось, что не будет конца этим неудобным холодным ступеням на гладкой стене. Руки мои дрожали от усталости, и я стал опасаться, что могу и не выдержать и свалиться в шахту.

Наконец, я слышу, как Пьер ступил на пол шахты и помог мне встать на мои тоже дрожащие ноги, а его друг уже поддерживал Ивана Прокопьева. Пока я приходил в себя от путешествия по вертикальной стене, все разведчики, том числе и замыкающий Алексей Волокитин, оказались на дне шахты. Здесь было тесно, как в кузове самоходной установке. Пьер и его дружок Шарль, лицо которого я еще не видел, шепотом оживленно о чем-то говорили. Я не понимал их, они говорили на французском языке.

– Скажи им, пусть ведут нас прямо в жилые помещения рабочих, – сказал мне Прокопьев.

Я перевёл им эти слова нашего командира.

– Да, да, мы это понимаем, – сказал Пьер, – надо что-то делать с капо, их много и они вооружены.

– Так ведите нас к ним, – сказал я.

– Вот мы и думаем, как лучше это сделать. Капо надо захватить внезапно и без шума, что бы другие капо в других блоках не услышали это.

– Ничего, рабочие помогут, – уверенно сказал я, зная по опыту, когда мы освобождали лагеря военнопленных и как заключённые хватали охрану и своих мучителей – надзирателей.

Мы снова идём по горизонтальной галерее, но на этот раз в полный рост. Ведут нас новые французские друзья Шарль и Пьер. Перелазим через какие-то бетонные барьеры, попадаем то в одну, то в другую камеру с решётками и задвижками. Идём гуськом, тихо, стараемся, чтобы наши шаги, так гулко отдающиеся в бетонных камерах, были не слышны. Шарль иногда включает свой фонарик, чтобы найти дальнейший путь в этом лабиринте воздуховодов, камер, смесителей и вентиляционных полостей. Я иду и думаю, что нам самим, если потребовалось бы, ни за что не найти обратный выход. Вот французы, кажется, зашли сами и завели нас в тупик. Дальше хода не было, на нашем пути бетонная стенка, загороженная рамой с узкими вертикальными прогонами, похожими на жалюзи. Шарль с помощью длинного шеста, стоящего в углу, нажал на небольшой рычажок и жалюзи, встав на ребро, открылись. За ними я увидел огромные лопасти мощных вентиляторов.

– Будем пролазить между этими лопастями, – сказал Пьер и, став на колено, стал протискиваться в узкий зазор между лопастями. За ним полез я, а Шарль стал помогать мне, показывая, как лучше это сделать. Видимо, он не один раз пользовался этим путем.

По ту сторону вентилятора я опять оказался в большой бетонной камере с задвижками и решетками. В боковой стене я увидел небольшую дверь с ручкой и задвижкой. Все разведчики удачно преодолели это препятствие, только Алексей Волокитин сделал это со второй попытки. Пьер ключом открыл эту дверь, и мы по небольшой металлической лестнице спустились на бетонный пол довольно большой комнаты, в которой по одну сторону стояли электрические щиты с приборами и сигнальными лампочками, а по другую – верстаки, точила, ящики с инструментами. На стене висели предупредительные плакаты и огнетушители.

Пьер вытащил из своего кармана еще один ключ и, показывая им на высокую дверь, предупредил меня, а я всех разведчиков, чтобы мы шли тихо и ни в коем случае не включали даже на миг свои электрические фонарики.

– Капо очень подозрительны, беду чуют за километр, – пояснил он.