Рассказы сновидца

— Видите ли, мы должны принимать во внимание не только его способность к внешнему перевоплощению. У каждого шпиона обязательно должна быть какая-нибудь профессия или призвание, которые полностью оправдывают его пребывание в том или ином месте. Это самый важный компонент конспирации. И он должен уметь это делать так же хорошо, как и любой обычный человек, выполняющий ту же работу. Шпион без профессии — явление такое же неестественное, как человек без тени, — объясняет он мне.

Что ж, я и не предполагал, что это все такая сложная штука, выходит, есть тысячи способов маскировки, и даже после того, как мистер Линли отбраковал часть из них, их осталось еще немало, но профессий, которыми человек может заниматься в Англии, их не так уж и много. Поэтому я попытался сделать еще один заход и говорю:

— А вот, к примеру, парикмахер?

Но мистер Линли отвечает:

— Нет. Слишком высокая конкуренция. Шпион уровня Кригблата не станет связываться с такой банальщиной, — говорит он. — Парикмахерская, как известно, во всем мире считается наилучшим местом для добычи разведсведений. Ее используют обе стороны, и, конечно, она хорошенько упакована детективами. Для шпиона класса Кригблата это слишком очевидное место. Это ему вообще не подходит. Нет, парикмахером он быть не может.

— Ладно, — говорю я, — а кем тогда может?

— Кем-то, кого мы даже еще не рассматривали, — говорит мистер Линли.

После этого воцарилось молчание, потому что я понял, что больше ничего придумать не могу, ничего дельного. Да и у мистера Линли новых идей пока не было, и я отправился продавать «Нямнямо». Торговля в тот день у меня не ладилась. Я пропускал мимо ушей нелестные отзывы людей о «Нямнямо» и всякое такое, чего я никогда не позволяю, когда работаю в полную силу. Один даже назвал «Нямнямо» дрянью, и я не стал ему возражать. А ведь это часть моей работы — доказать, что такое суждение неверно. Но я все время думал о том, как мистер Линли сидит и не может заставить свой чудесный мозг разгадать эту загадку. Несмотря на это, мне удалось продать пару бутылок, я отправился домой, увидел там мистера Линли и с первого взгляда понял, что он никак не продвинулся. Он почти не разговаривал, только спросил, как пошло «Нямнямо», и мы, как обычно, попили чай. Я попробовал вернуть его к теме после чашечки чая и спрашиваю, не вычислил ли он еще, где же наш Кригблат.

— Разумеется, он здесь, — говорит мистер Линли.

— И как ему удается скрываться? — спрашиваю я.

— Ума не приложу, — отвечает бедняга Линли.

— Ох, не говорите так, — говорю.

— Все за то, что он здесь, — говорит мистер Линли. — Но Скотланд-Ярд так и не напал на его след. Сегодня, как вы ушли, инспектор Алтон снова заходил, и я ничего не смог ему сказать.

— Так-таки и не смогли? — спрашиваю я.

— Нет, — говорит он. — Я думал. Я прикидывал, но нет, не выходит. Решения нет.

Никогда я не видел его таким расстроенным.

— А что именно вы прикидывали? — спрашиваю его.

— Разглядывал фотографии Кригблата, — говорит он, — читал про него, потом пытался представить себе человека, максимально на него непохожего. Ведь вполне возможно, если принять во внимание, что он не стеснен в средствах, что голубоглазый немец ростом пять футов шесть дюймов может замаскироваться так, что в жизни его не узнаешь.

— Зулусом, — предлагаю я, — или миленькой школьницей.

— Ну, — говорит он, — что-то в этом роде. Что-то настолько несхожее с Кригблатом, насколько это ему удастся воплотить. Только я не могу пока придумать, что.

В общем, я продолжаю беседу, пытаясь быть максимально полезным, пока мои мысли не заходят в тупик и мне не начинает казаться, что мистер Линли в замешательстве, но мне не хочется ему про это говорить и также не хочется говорить, что и мне ничего в голову не приходит, и я начинаю думать о фразе, сказанной одним покупателем, когда я пытался продать ему «Нямнямо». Такая хорошая фраза, которая сама по себе ничего не означает, но звучит очень разумно. Я часто прокручиваю в уме фразы типа этой, и иногда они нет-нет да и пригодятся. Я их запоминаю, чтобы при случае использовать в разговоре с очередным клиентом. Они, конечно, поначалу немного озадачивают меня, зато потом я могу подкинуть кому-нибудь такую фразочку.

— Мы с вами ходим по кругу, — говорю я.

— Похоже, небеса смилостивились! — говорит вдруг мистер Линли.

— Это вы о чем? — переспрашиваю я.

— О вашей последней фразе, — отвечает он.

Ну, вот это совершенно сбивает меня с толку. Но с мистером Линли всегда так.

— Что вы имеете в виду? — спрашиваю я.

— Это как раз то, что нужно, — отвечает он.

— Что? — спрашиваю.

— То, что вы сказали, — опять говорит он.

И затем он мне объясняет:

— Я перебрал в уме все типы маскировки, — говорит он, — которые сделали бы Кригблата совершенно неузнаваемым, и ни одна из них не использовалась людьми, за которыми до этого следила полиция, а они тщательно следили за всеми подозрительными лицами.

— Да, по-моему, я тоже видел парочку субъектов, которые выглядели очень пронырливыми, — говорю я, — когда обходил дома.