Рассказы Вельзевула своему внуку

Еще говорилось, что с наличием существ, питающихся этим средством, первое время никакого изменения не замечалось, даже вес его не уменьшался, и только по истечении пяти месяцев начинало сказываться его вредное действие на общее наличие существа постепенным ослаблением функционизации некоторых органов восприятия и проявляемостей в смысле их, так сказать, мощности и чуткости – так, например, у них слабел голос, ухудшалось зрение, слух и т. д., а у некоторых еще до начала расстройства этих существенских функционизаций начинали наблюдаться изменения их, так сказать, общепсихического-состояния.

В составленном этими братьями документе относительно этого замечательного Асимановского средства, между прочим, очень пространно описывались самые изменения характера существ после пяти месяцев употребления его и в освещении этого приводились очень удачные и меткие сравнения.

Хотя самые примеры, приводимые в этом документе для сравнения и не удержались в моей памяти, но, благодаря сохранившемуся во мне, так сказать, «вкусу» о них, я смогу передать тебе их смысл, если воспользуюсь и для этого языком нашего досточтимого Молла Наср-Эддина.

Например, обычный добряк, имеющий характер, похожий на характер, как они сами говорят, «Ангела-Божия», вдруг начинал делаться злющим, вроде тех, про которых как-то раз сказал сам наш дорогой Молла Наср-Эддин:

«Он-злющий-как-тот-который-только-что-закончил-полный-курс-лечения-у-знаменитого-европейского-специалиста-по-нервным-болезням».

Или – существа, которые вчера были спокойны как «овечки», сделанные из масла, которых религиозные люди в самый большой свой религиозный праздник кладут на торжественный стол, сегодня начинали делаться раздражительными, именно как раздражаются германские профессора, когда какой-нибудь француз, тоже профессор, узнает что-либо новое, касающееся современной науки.

Или – вчерашний любящий тою любовью, которою любит современный земной любовник богатую вдову, пока, конечно, он не получил еще от нее ни одного сантима, – такой любовник начинал превращаться в ненавидящего, похожего именно на тех ненавидящих, которые с пеной на нижней губе будут ненавидеть того бедного автора, который пишет там в настоящее время про меня с тобой в книгах под названием «Беспристрастная критика жизни людей».

Ненавидеть же будут этого несчастного выскочку писателя, кстати сказать, и «чистокровные-материалисты» и «96-пробные-деисты» и даже те из числа понравившихся тебе трехмозгных существ, которые, когда их желудки полны и их «владельцы» в данный момент не «устраивают-им-сцены», делаются «оптимистами-высшей-марки», а когда, наоборот, их желудки пустуют – превращаются в «беспощадных-пессимистов».

Раз, мой мальчик, мы случайно заговорили про этого тамошнего «чудака-выскочку-писателя», уже ничего не поделаешь, придется мне, кстати, посвятить тебя относительно еще давно во мне возникшего и прогрессивно увеличивающегося по его адресу недоумения, а именно относительно одной его наивности.

Дело в том, что и он, не знаю только случайно или волею судеб, с самого начала своего ответственного существования тоже сделался последователем, и даже ярым, того же нашего мудрого и почтенного Молла Наср-Эддина и тоже в обычном процессе своего существенского существования при всякой маломальской возможности не упускал случая – во всем поступать на основании его небывало мудрых и не могущих быть вновь воспроизведенными изречений. И вдруг теперь он, согласно доходящих всех до меня эфирограммных сведений, все время поступает против одного, правда не всем доступного, из весьма серьезных и редко практичных советов этого учителя над всеми учителями, формулированного им следующими словами:

«Эх, брат! У нас на Земле если ты скажешь правду, то ты большой дурак, а если ты будешь кривить душой, то ты только „подлец“, хотя тоже большой. И потому лучше всего – ничего не делай, а лежи себе только на оттоманке и учись петь, как поет воробей, еще не превращенный в американскую канарейку…»

Теперь, мой мальчик, внимательно воспринимай сведения, касающиеся причин постепенной дисгармонизации в наличии этих современных существ материка Америка второй их основной существенской функции, а именно половой.

Для дисгармонии в них этой функции служат только несколько разнохарактерных причин, но основной причиной, по-моему, является их, так сказать, «порожденная-их-сущностью-и-уже-совсем-слившаяся-с-их-натурой» нечистоплотность, в смысле содержания в чистоте своих половых органов.

Насколько они, подобно существам материка Европа, ухаживают за своими лицами и употребляют для них всевозможные так называемые «косметики», настолько они оставляют в пренебрежении сказанные свои органы; а между тем от более или менее сознательных трехмозгных существ требуется соблюдение наибольшей опрятности как раз в отношении этих своих органов.

Впрочем, обвинять их в этом всецело не следует, так как и в этом отношении виноваты больше существа материка Европа с существующими в процессе их обычного существенского существования обычаями.