Рассказывая сказки

– Она мне позвонила, спросила, можем ли мы сходить выпить. Я ответил, что слишком занят. Она сказала, что это совсем ненадолго, прямо перед закрытием паба. Она заехала за мной сюда… – Он посмотрел на Веру, но она не стала ему помогать. – К тому времени пабы уже были закрыты, так что мы вернулись ко мне. – Он покраснел. – Ничего не было. Ничего такого. Мы просто выпили и поболтали.

– Так чего она хотела?

– Узнать, слышал ли я что-нибудь, связывалась ли ты со мной. Она не могла понять, почему с ней не выходят на связь.

– И ты сказал ей. Естественно.

– Мне было ее жаль. Я объяснил. Она не такая уж жесткая, как хочет казаться.

– Ты хоть понимаешь, что она подозреваемая в деле об убийстве? Возможно, главная подозреваемая, учитывая все, что тут вскрылось.

– Нет. – Он отрицал саму эту мысль.

– У нее точно был мотив убить Эбигейл Мэнтел и арестовать Джини Лонг. У нас нет доказательств ее слов о том, что она не общалась с Кристофером Уинтером во время первого расследования. Возможно, что он видел ее с Эбигейл тем вечером и она убедила его, что в этом не было ничего такого. Ты знаешь, что она умеет убеждать. Особенно молодых ребят. Возможно, поэтому он объявился сейчас в Элвете. Хотел все прояснить.

– Нет, – снова сказал Гринвуд. Ей показалось, что еще немного, и он заткнет уши, чтобы не слышать ее.

– Она была там в тот вечер, когда он погиб, – безжалостно продолжала Вера. – У нее был мотив, возможность. И она исчезла незадолго до того, как обнаружили тело. Подозрений против нее больше, чем против кого-либо другого.

Он смотрел на поколотый, пыльный кафель на полу. Потом посмотрел прямо на нее.

– Ты же не веришь на самом деле, что она убила двоих человек?

– Может, и нет, – ответила она. – Но она далеко не ангел. Если она снова свяжется с тобой, дай мне знать.

Они долго сидели, молча глядя друг на друга.

– Что тебе известно о Джеймсе Беннетте? – спросила наконец Вера.

– Он лоцман на Хамбере.

– Слушай, это мне известно. Все именно так и отвечают на вопрос о нем.

– Его нельзя рассматривать как подозреваемого. Он не жил здесь, когда убили Эбигейл Мэнтел.

– Откуда ты знаешь?

– Он переехал в деревню только после женитьбы на Эмме, когда они купили тот дом на другой стороне площади.

– Когда это было?

– Не так давно. Не больше двух лет назад.

– Вы же приятели?

– Думаю, да. – Он как будто смутился. – Мы оба играем в крикет в команде деревни. После игры ходим опрокинуть пару стаканчиков.

– Значит, он наверняка говорил о своем прошлом, о семье. Ты знаешь, где он вырос?

– Не особенно, – ответил Гринвуд. – В основном мы говорим об игре или о том, как найти хорошего боулера.

– Ты издеваешься?

– Он любит говорить о работе. О лоцманском деле.

– Безопасная тема, – ответила она. – На этом не проколешься.

– Что ты имеешь в виду?

– Если верить Мэнтелу, он не тот, за кого себя выдает.

– С чего он взял?

– Видимо, он его узнал.

– И ты веришь Мэнтелу?

– Да, – ответила Вера. – Думаю, верю.

Она встала. Они с Эшвортом договорились встретиться в чайной через дорогу. На какое-то время это будет их кабинет. Лучше, чем городской участок, который оказался вражеской территорией. Конечно, как-нибудь придется заглянуть туда еще раз, показаться в следственном штабе, улыбнуться, показать, что они по одну сторону баррикад, работают вместе, но на данный момент ей было удобнее держаться независимо и отстраненно. Лучше, чтобы вообще никто не знал, куда она ходит и что планирует. Кэролайн Флетчер, похоже, еще была способна пробуждать чувство преданности в своих бывших коллегах. Она посмотрела на Гринвуда. Он сидел ссутулившись, плечи у него были напряжены.

– Ты в порядке? – Она постаралась не выдать слишком сильную обеспокоенность.

Он посмотрел на нее и выдавил улыбку.

– Конечно. Пора тут поработать. В конце недели будет ярмарка, мне нужно к ней подготовиться.

– Тебе нужно найти хорошую женщину.

Он ответил не сразу, и она ждала, думая, что он выдаст какое-то признание, но он, видимо, передумал.

– Ну, да. Легко говорить. Мне никогда с этим не везло.

Он посмотрел на нее. Такие темные глаза. Глядя в них, сразу думаешь о чем-то слащавом.