Расследования Арсена Люпена

Она говорила просто, без всякого пафоса, не придавая словам чрезмерной значительности. Очаровательная улыбка снова приподняла уголки ее прелестного рта. Рауль вздрогнул; он не мог оторвать от нее глаз.

Она прошептала:

– Вы ведь ее любите, да?

Он тихо ответил, по-прежнему пристально глядя на Антонину:

– Я люблю ее как воспоминание о тебе, испытывая сожаление, которое останется со мной навечно. Особенно мне нравится в ней образ девушки, которая вошла в мой дом в тот день, когда приехала в Париж. Я никогда не забуду ее улыбки, в ней есть что-то особое, то, что сразу же тронуло меня. То, что я с тех пор постоянно искал, полагая, что существует лишь одна женщина по имени не то Антонина, не то Клара. Теперь я знаю, что их две, и я храню прекрасный образ… образ моей любви… а проще говоря, мою любовь… и вы не можете отнять ее у меня.

– Боже мой! – воскликнула она, покраснев. – Разве вправе вы так со мной говорить?

– Да, вправе, потому что мы с вами больше не увидимся. Случай и внешнее сходство двух девушек по-настоящему связали нас. С тех пор как я люблю Клару, я люблю и вас и ни за что не поверю, что частица ее любви не смешалась с частицей вашего расположения ко мне… с вашей привязанностью…

Она прошептала с волнением, которое даже не пыталась скрыть:

– Уходите, умоляю вас.

Он сделал шаг к ограде. Она испугалась:

– Нет! Нет! Не сюда!

– Но другого выхода тут нет.

– Но это ужасно! Не хочу!.. Не нужно!.. Прошу вас.

Угрожающая Раулю опасность преобразила Антонину. Она уже не была прежней, на ее лице отразились страхи, тревоги и смятение женщины, потрясенной, но не отдающей себе в этом отчет.

Тут то ли из замка, то ли из сада раздались голоса. Неужели Горжре и его люди все еще не добрались до руин?

– Останьтесь… Останьтесь… – сказала она. – Я спасу вас… Боже! Какой ужас!

Рауль перекинул ногу через низкую стену.

– Не волнуйтесь, Антонина… Я исследовал поверхность скалы, и, думаю, я не первый, кто рискнет по ней спуститься. Клянусь, что для меня это просто детская забава.

И снова она настолько поверила его словам, что ей удалось успокоиться.

– Улыбнитесь мне, Антонина.

Она через силу улыбнулась.

– Ах! – сказал Рауль. – Неужто со мной может случиться что-то дурное, когда я вижу эту вашу улыбку? Антонина, вы можете сделать еще больше – дайте мне руку, чтобы спасти меня.

Она дала ему руку, но он не успел ее поцеловать: она отдернула ее, нагнулась, прикрыв глаза, замерла в нерешительности на несколько секунд, а затем подставила ему губы для поцелуя.

От этого движения веяло такой очаровательной наивностью и целомудрием, что Рауль понял: для нее это всего лишь сестринская ласка, хотя и не лишенная влечения к нему – влечения, причины которого непонятны ей самой. Он слегка коснулся нежных, открывшихся в улыбке губ, с которых слетало чистое девичье дыхание.

Она выпрямилась, изумленная пережитыми эмоциями, покачнулась и пробормотала:

– Уходите… Я больше не боюсь… Уходите… Я не забуду…

Она отвернулась к руинам. Ей не хватило смелости бросить взгляд в бездну и увидеть, как Рауль зацепился за выступ скалы. И, слыша приближавшиеся резкие голоса, она ждала сигнала, который он непременно должен был ей послать, подтвердив, что с ним все хорошо. Она ждала, не испытывая боязни, уверенная в том, что Рауль, по обыкновению, со всем справится.

Неподалеку промелькнули чьи-то силуэты и углубились в заросли.

Маркиз позвал:

– Антонина! Антонина!..

Прошло несколько минут. Ее сердце сжалось. Но тут из долины донеслись шум мотора и разносимый эхом веселый звук автомобильного клаксона.

И она шепнула, грустно улыбаясь, с глазами, полными слез:

– Прощайте!.. Прощайте!

В двадцати километрах оттуда, в комнате деревенской гостиницы, к нему лихорадочно бросилась истомившаяся в ожидании Клара:

– Ты ее видел?

– Спроси меня сначала, – рассмеялся он, – видел ли я Горжре и как мне удалось вырваться из его железных объятий. Это было нелегко. Но я хорошо сыграл свою роль.

– А что с ней? Расскажи мне о ней.

– Я нашел ожерелье… и орудие убийства…

– А как она? Ты видел ее? Ну скажи же!

– Кого? А, Антонину Готье? Боже, разумеется видел. Она оказалась там… случайно.

– Ты говорил с ней?

– Нет… нет… Это она говорила со мной.

– О чем?

– Господи, да о тебе, только о тебе, она, конечно, догадалась, что ты ее сестра, и мечтает когда-нибудь тебя увидеть…

– Она похожа на меня?

– Да… Нет… Во всяком случае, между вами есть некоторое сходство. Я подробно расскажу тебе обо всем, дорогая.

В тот день она ничего не дала ему сказать… Зато в машине, которая везла их в Испанию, упорно задавала один и тот же вопрос:

– Она хорошенькая? Лучше, чем я, или хуже? Провинциальная красотка, ведь так?