Расследования Арсена Люпена

– Но я не шучу, – возразил Рауль, – а говорю совершенно серьезно, полагаясь на неоспоримые факты. Каждый день миллионы этих камней, болидов, аэролитов, метеоритов, осколков распавшихся планет проносятся в космосе с головокружительной скоростью, загораются при входе в атмосферу и ежедневно тоннами падают на Землю. Их собраны уже миллионы – всех форм и размеров. Если один из этих камней по какой-то ужасной, но вероятной, как мы говорили, случайности попадет в человека, того ждет смерть, нелепая и порой непонятная…

После паузы Рауль уточнил:

– Самый известный метеорный дождь происходит в августе, а точнее – с девятого по четырнадцатое число, и, похоже, берет свое начало в созвездии Персей. Отсюда и название «Персеиды» для этой россыпи падающих звезд, и шутка, которую я позволил себе, когда обвинил в убийстве Персея.

Не дав маркизу времени высказать сомнения или возражения, Рауль продолжил:

– Вот уже четыре дня кряду мой подручный, толковый и преданный малый, пролезает через разлом в стене и обыскивает развалины вокруг этого холма. Да я и сам был там на рассвете вчера и сегодня.

– И что-то нашли?

– Да.

Рауль показал камешек размером с грецкий орех, круглый, но шероховатый, весь в зазубринах, которые были сглажены в результате плавления, покрывшего его поверхность чем-то вроде блестящей черной эмали.

Затем Рауль пояснил:

– Я не сомневаюсь, что полицейские сразу увидели этот камень, но не обратили на него должного внимания, потому что искали пулю, выпущенную из оружия, или какой-нибудь снаряд, изготовленный руками человека. Для меня присутствие здесь этого камешка – неоспоримое доказательство реальности происшедшего. Но у меня есть и другие доказательства. Во-первых, сама дата трагедии: тринадцатое августа – один из дней, когда Земля проходит через поток Персеид. И я могу сказать, что эта дата – тринадцатое августа – легла в основу первого озарения из череды тех, которые пришли мне на ум.

А потом у меня появилось и неопровержимое научное подтверждение моей гипотезы. Вчера я отвез этот камень в химико-биологическую лабораторию в Виши. Там на нем обнаружили фрагменты кожи и плоти – клетки, принадлежащие живому существу, которые обуглились при соприкосновении с пылающим обломком и прилипли к нему так плотно, что их не смогло удалить даже время. Эти образцы хранятся в лаборатории и станут материалами для официального отчета, который будет передан вам, месье д’Эрлемон, а также месье Горжре, если таковой отчет представит для него интерес.

Рауль повернулся к инспектору:

– Кроме того, дело было закрыто судом уже пятнадцать лет назад и возобновлять его не станут. Месье Горжре, возможно, заметил некоторые совпадения и обнаружил, что вы сыграли тут определенную роль. У него не будет никаких доказательств, кроме ложных, которыми его снабдил Вальтекс, и он не посмеет настаивать на пересмотре, поскольку сам он выглядел в этой истории весьма жалко. Не правда ли, месье Горжре?

Рауль встал прямо перед инспектором и изрек так, как если бы только что его увидел:

– Что скажешь, старина? Тебе не кажется, что мое объяснение весьма правдоподобно, или, иначе говоря, что это и есть истина в чистом виде? Никакого воровства. Никакого убийства. Тогда получается, что ты здесь абсолютно ни при чем? Правосудие… полиция – так, пустая болтовня? Я, скромный молодой человек, такой наивный и такой милый, разбираюсь в деле, в котором вы все увязли по уши, решаю головоломку, нахожу орудие убийства, которое никто до меня не нашел, возвращаю драгоценные ожерелья, будто это простые камешки, нанизанные на нитку… и ухожу, высоко подняв голову, с улыбкой на лице и с чувством исполненного долга. Прощай, толстяк. Самые добрые пожелания мадам Горжре! Непременно расскажи ей эту историю. Это позабавит ее и поднимет мой престиж в ее глазах. Ты же в долгу передо мной!

Очень медленно инспектор поднял свою тяжелую руку и опустил ее на плечо Рауля, который, казалось, изумился и воскликнул:

– Эй? Что это ты замышляешь? Хочешь меня арестовать? Да это верх наглости! Надо же, я выполняю твою работу, а ты в благодарность надеваешь на меня наручники? Интересно, как бы ты поступил, если бы перед тобой оказался настоящий грабитель, а не джентльмен?

Горжре даже не раскрыл рта. Он изо всех сил пытался придать себе безразличный и презрительный вид человека, который всем распоряжается и не намерен беспокоиться о том, что могут сказать или подумать другие. Пусть Рауль повеселится, поболтает… тем лучше! Кроме того, Горжре, намеренный воспользоваться услышанным, записал откровения, оценил аргументы… короче, действовал в своих интересах.

Он достал большой свисток, спокойно поднес его к губам и издал пронзительный звук, эхо которого, отразившись от ближайших камней, полетело в долину.

Рауль не скрывал своего удивления:

– Это что, так серьезно?

Инспектор снисходительно рассмеялся:

– И ты еще спрашиваешь?

– Очередная битва?