Расстояние

Героиня его устремлений в последнее время переживала очень интересный период женского взросления. Решения тех несложных заданий, которые ей поручали на практике, могшей стать местом постоянной работы, получались у Жени просто и со вкусом, но искала их девушка без энтузиазма, автоматически, что, впрочем, можно назвать и признаком грядущего мастерства. Однако эта лёгкость привела к зарождению нового для неё чувства – уверенности в себе, в завтрашнем дне, что неминуемо вылилось в повышенное внимание к собственной персоне, в котором у девушки появилась многоопытная союзница и наставница – Оксана, ставшая ей, вопреки ожиданиям, неплохой подругой, которых за всю жизнь она, по сути, так и не нашла. Первая их встреча в данном качестве случилась в торговом центре, где женщина, с ведома и разрешения Геннадия Аркадьевича, приодела и приобула, как тот надеялся, будущую невестку на круглую сумму. Женя в первый раз в жизни ощутила ту ни с чем не сравнимую простоту бытия, которую могут дать только большие деньги, снимающие все насущные проблемы, болтала без умолку, рассказала много личного и лишнего, чем привела Оксану в недоумение. Например, она призналась, что они с Аркадием уже не раз были близки (та искренне полагала, что её пасынок более зажат в этом смысле), и вообще, как всякая открытая артистичная натура, опьянела от внимания к себе и от собственной неопытности. Потом девушка слегка досадовала на свою откровенность, однако, вновь услышав в телефоне приветливый и мягкий голос Оксаны, перестала тяготиться по столь несущественному поводу. Между прочим, узнав, как мрачно и надрывно молодые люди сошлись, женщина поняла, её новой знакомой очень не хватает того, что называется светским тактом, и принялась обрабатывать девушку с удвоенной силой.

Вскоре в Жене зародился здоровый эгоизм, сменивший эгоизм тёмный, дремучий, бессильный и бессмысленный, которым она, правда, страдала не глубоко и лишь в самые мрачные или самые лучшие минуты, что печально. К некоторым молодым людям, можно даже сказать, лучшим из них, осознание того, что они живут и вследствие этого уже имеют определённые права, приходит не сразу: «Ну и что, что человек есть нечто, что должно превзойти, – подумала она однажды, стоя в своей комнате у совершенно чёрного окна, после того как они с Оксаной купили ей желанные босоножки на лето, а потом отобедали в хорошем ресторане. – Можно жить и без высшей цели. В любом случае, это произойдёт не на моём веку. Так зачем волноваться? Мой вклад априори более чем скромен, если не сказать никаков, а вот жизнь одна, и прожить её хочется хорошо. Не беспечно, но на некоторые нравственные уступки я готова пойти, я уже на них пошла и нисколько не жалею, даже не чувствую себя униженной. Это вполне естественно, если не раздувать самолюбие до небес, а для женщин тем более. Хм… Забавно в 23 года впервые почувствовать, что ты женщина и отличаешься от мужчин, вследствие чего имеешь права и обязанности, которые зеркально совпадают с их правами и обязанностями. Оксана, наверное, родилась с этим чувством, с этим инстинктом безответственности, она так естественно себя ведёт и так непринуждённо тратит мужнины деньги, будто заработала их сама. Я бы так не смогла, даже если бы мне предложили, даже если бы мне предложил Аркадий. И откуда что берётся?»

Со временем и жизнь с родителями превратилась для неё в большую проблему. За пару месяцев она выпестовала внутри себя ощущение острейшего дискомфорта от проживания в своей комнате, но не потому, что та размерами или обстановкой не соответствовала её новым запросам. Всё началось с того, что Женя убрала остатки девичьих вещичек, мягкие игрушки, детские рисунки, выражавшие её индивидуальность, на балкон, антресоли, в шкафы и тумбы, но это её не удовлетворило. Со стенами, мебелью, полом и потолком ничего поделать было нельзя, она попыталась кое-что прикупить, однако от новых вещей тесная комнатушка превратилась в непролазные дебри, в которых оказалось невозможным заниматься живописью. Переехать к Аркадию сейчас означало либо вовсе поставить крест на браке, либо сильно отодвинуть желанное событие; единственное решение – снять квартиру – вызвало бурное негодование у Марины и Родиона, которые считали это пустой тратой денег и не понимали, зачем их дочери нужно отдельное жильё.

Тут Женя явственно узрела ту пропасть, что отделяла её от родителей, она будто материализовалась, превратилась из эфемерных подростковых обвинений в абсолютно конкретное жизненное обстоятельство, бесконечно упростившее оставление отчего дома. Оно произошло не сразу, гораздо позже развернувшихся далее печальных событий, но одним-единственным, окончательным актом, после него дома Женя появлялась только чтобы проведать своих стариков.

Незыблемая лёгкость

Сидя с Оксаной на лавочке в галерее торгового центра, она решила проверить зрелость своего суждения.

– Я собираюсь снять квартиру.

– Давно пора. Я не представляю, как ты до сих пор живёшь с родителями. Это же с ума можно сойти! А к Аркадию переехать не хочешь?