Рассвет

— Агата, я еду — и дело с концом, так что спорить бесполезно. Вы можете остаться здесь и дать за меня несколько балов и обедов, если хотите.

— Вздор, дорогая; как это — я устраиваю приемы, а вы на Мадейре?! Это все равно, как если бы вы попросили Руфь развлекать жнецов без Ноэминь. Я пойду и отдам распоряжения, но надеюсь, что все обойдется. Почему вы хотите плыть именно сейчас?

— Я объясню. Лорд Минстер снова сделал мне предложение и объявляет о своем намерении делать его до тех пор, пока я не приму его. Вы знаете, он только что стал членом Кабинета министров и отпраздновал это событие, сделав мне предложение в третий раз.

— Бедняга! Возможно, он очень любит вас.

— Ни капельки. Он любит мою красоту и мои деньги. Я расскажу вам о сути его утренней речи. Он стоял вот так, засунув руки в карманы, и говорил: «Я теперь член Кабинета министров. Хорошо бы, чтобы у члена Кабинета на приемах во главе стола сидел кто-то презентабельный. Вы вполне презентабельны. Я ценю красоту, когда у меня есть время подумать о ней. Я вижу, что вы прекрасны. Я не очень богат — для своего положения. Между тем, вы невероятно богаты. С вашими деньгами я могу со временем стать премьер-министром. Поэтому, очевидно, мне выгодно, чтобы вы вышли за меня замуж, и я пожертвовал очень важным совещанием, чтобы приехать и лично уладить это дело».

Агата рассмеялась.

— И что же вы ему ответили?

— В своем стиле, разумеется. «Лорд Минстер, — сказала я, — я в третий раз польщена вашим лестным предложением, но у меня нет ни малейшего желания украшать ваш стол, ни малейшего желания выставлять свою красоту на всеобщее обозрение, ни малейшего желания продвигать вашу политическую карьеру. Я не люблю вас и предпочла бы стать женой дворника, которого люблю, а не члена правительства, к которому питаю лишь уважение, но не привязанность». — «Как жена дворника, — отвечал он, — вы, вероятно, будете несчастны. Как моя жена, вы, несомненно, будете пользоваться уважением и влиянием, а следовательно — будете и счастливы». — «Лорд Минстер, — сказала тогда я, — вы изучили человеческую природу весьма поверхностно, если не поняли, что женщине лучше быть несчастной с мужчиной, которого она любит, чем пользоваться уважением и влиянием рядом с тем, кто ее не привлекает». — «Ваше замечание интересно, — ответил он, — но я думаю, что в нем есть что-то парадоксальное. Мне пора идти, так как до заседания в Вестминстере осталось всего пять минут, но я все обдумаю и отвечу вам, когда мы возобновим наш разговор, что я намерен сделать очень скоро». И тут он ушел — прежде чем я успела вставить еще хоть слово!

— Но с какой стати вам ехать на Мадейру?

— Потому что, моя дорогая, если я этого не сделаю, лорд Минстер так надоест мне, что я за него выйду, а я не люблю его и не хочу выходить за него замуж. У меня сильная воля, но у него — железная.

Вот таким образом и вышло, что имена миссис Карр, мисс Терри и троих слуг появились в списке пассажиров парохода «Варвик Касл» компании «Дональд Карри и К^о», который должен был отплыть к Мадейре и мысу Доброй Надежды 14 июня.

Глава XXXII

Артур прибыл в город в глубокой печали. Он всегда был склонен к приступам депрессии, и один из них теперь настиг его — чему, впрочем, нетрудно найти оправдание. Что бы он ни делал, он ни на час не мог освободиться от болезненного желания немедленно увидеть или услышать Анжелу, что вдобавок к сильной душевной боли причиняло ему боль еще и физическую. После двух или трех дней безделья в клубе — он был не в настроении куда-либо выходить — Артур почувствовал, что его положение совершенно невыносимо, и что ему совершенно необходимо хоть куда-то пойти или хоть что-то сделать.

Совершенно случайно как раз в тот момент, когда он пришел к этому решению, двое мужчин, сидевших за соседним столиком в клубной столовой, заговорили об острове Мадейра, называя его прекрасным местом. Артур немедленно счел это предзнаменованием и решил отправиться на Мадейру. В самом деле, это место подходило ему не хуже любого другого, чтобы провести здесь часть испытательного срока, и находилось не слишком далеко от Англии, при этом позволяя полностью сменить обстановку.

Так и вышло, что на следующий день Артур очутился в конторе господ Дональда Карри и К^о, чтобы забронировать место на судне, которое должно было отплыть 14 июня. Весьма любезный клерк, который помогал ему выбрать каюту, сообщил, что судно на удивление пусто и что до сих пор места были заняты только пятью дамами, две из которых — еврейки.

— Однако, — добавил клерк, видимо, в качестве утешения, — вот этот груз весьма неплох (тут он изящно указал на имя миссис Карр в списке и выразительно присвистнул).

— Что вы имеете в виду? — спросил Артур, чье любопытство слегка приподняло голову.

— Я имею в виду… Боже, вот она идет!