Рассвет

— Тогда они, должно быть, были очень длинными. Не говорите ерунды, Артур, вы же не для того уехали отсюда на целых полтора дня, чтобы писать какие-то письма. Да что с вами такое?

— Ну, если вы действительно хотите знать, Милдред, я терпеть не могу вашего друга лорда Минстера, от одного его вида у меня сводит зубы, и я не имел желания еще раз с ним встречаться. Я приехал сюда только потому, что, по словам леди Флоренс, они сегодня днем едут в монастырь.

— Значит, вы навещали леди Флоренс?

— Нет, я встретил ее вчера, когда она покупала фрукты, и немного прогулялся вместе с ней.

— В промежутках между написанием писем?

— Да.

— А вы знаете, что я терпеть не могу леди Флоренс?

— Это очень нехорошо с вашей стороны. Она очаровательна.

— С вашей точки зрения — возможно, так же, как ее брат — с моей.

— Вы хотите сказать, что находите этого ужасного человека очаровательным? — с явным отвращением в голосе поинтересовался Артур.

— А почему бы и нет?

— О, если уж на то пошло, действительно — почему бы и нет, но я не могу поздравить вас ни с таким другом, ни с таким вкусом.

— Не будем обсуждать мой вкус, но с какой стати вы называете лорда Минстера моим другом?

— Потому что мисс Терри сказала мне, что это так; она сказала, что он много раз делал вам предложение и что вы, вероятно, в конце концов выйдете за него замуж.

Милдред слегка покраснела.

— Это совершенно не ее дело, и она не должна была так говорить; но, если уж на то пошло, так на свете есть много других мужчин. Из того, что, они решили сделать мне предложение, вовсе не следует, что они мои друзья.

— Нет, но ведь они и не женились на вас.

— Как и он. Раз уж мы заговорили об этом, почему бы мне не выйти замуж за лорда Минстера? Он может дать мне положение, влияние, все, что дорого женщине, кроме самого редкого дара — любви.

— Но разве любовь так уж редка, Милдред?

— Да, любовь, которая может удовлетворить женщину — та, которую она получает, или дарит сама, особенно последнее, ибо мы, женщины, лучше умеем дарить, нежели получать — это наше благословение. Лишь очень редко самые счастливые из нас получают шанс испытать такую любовь, какую я имею в виду, и мы можем даровать ее только один раз в нашей жизни. Но вы так и не сказали мне, почему не хотите, чтобы я вышла замуж за лорда Минстера.

— Потому что он подлый, эгоистичный человек. Если бы это было не так, он не смог бы говорить так, как тем вечером, здесь. Потому что вы не любите его, Милдред, вы не можете полюбить такого человека, даже если бы он пятьдесят раз был членом правительства.

— Какое вам дело, Артур, — сказала она с неописуемой нежностью в голосе, низко склонив свою головку над работой, — люблю я его или нет.

— Я не хочу, чтобы вы выходили за него замуж, — смущенно отвечал он.

Она подняла голову и посмотрела прямо на него — глаза ее сияли, как звезды в летнем тумане.

— Что ж, в таком случае, довольно, Артур, — ответила она тоном кроткой покорности, — если вы этого не хотите, я этого не сделаю, — и, поднявшись, она вышла из комнаты.

Артур густо покраснел от ее слов, и его внезапно охватило какое-то новое чувство.

«Конечно, — твердил он себе, — она же не может… не может быть, чтобы она… нет, конечно, она просто хочет последовать моему совету».

Хотя он так поспешно отбросил это подозрение, оно оставило в его душе некий след, значение которого он не мог точно определить. Он, подобно большинству молодых мужчин, думал, что хорошо понимает Милдред, но теперь был вынужден честно признаться, что знает о ней очень мало.

На следующий день, когда Артур, как обычно, мирно беседовал с миссис Карр в Квинта Карр, он увидел, как по ступеням поднимается лорд Минстер, одетый точно так же и с тем же величественным видом, с каким он обычно поднимался на ступени палаты «реформаторов», а иногда, если ему казалось, что «голодные избиратели» хотят «потворствования», — на ступени нового «национального клуба».

— Вот те на! — воскликнул Артур. — А вот и лорд Минстер в боевой раскраске, парадном сюртуке, цилиндре, с моноклем и всем прочим. До свидания!

— Почему вы удираете, Артур? Останьтесь и защитите меня от него, — сказала Милдред, смеясь.

— О нет, право же, я не хочу портить вам удовольствие. Я ни в коем случае не стану мешать вашим развлечениям.

Милдред выглядела немного раздосадованной.

— Вернетесь к обеду?

— Это зависит от того, что здесь за это время произойдет.

— Я уже говорила вам об этом, Артур. До свидания.

«Пожалуй, лучше сразу покончить с этим», — подумала Милдред.

В холле Артур встретил лорда Минстера, и они обменялись такими легкими кивками, что их можно было счесть лишь смутными призраками настоящих поклонов. Насколько его светлость вообще мог снисходить до того, чтобы замечать столь низкие вещи — он питал к Артуру глубокую неприязнь.

— Как поживаете, лорд Минстер? — приветливо сказала Милдред. — Я слышала, что вы вчера побывали в монастыре; ну, и как вам понравился вид?

— Вид, миссис Карр? А он там был? Я не заметил, да и вообще поднялся туда только для того, чтобы порадовать Флоренс. Мне подобные места не нравятся.