Рассвет костяной волшебницы

Пока Каз шагает ко мне, я успеваю сделать пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. И заправляю несколько выбившихся прядей в хвост, в который собрала половину волос. Хочется надеяться, что я не сильно вспотела. Сегодня довольно жарко, а мой последний час прошел в погоне за саламандрой.

Он добирается до подножия моста, и на его лице появляется робкая улыбка, отчего ямочки на щеках становятся глубже. И мне вновь становится жарко.

Каз все еще бледен и прихрамывает на левую ногу – вот кому еще надо помочь залечить раны, – но в остальном он неплохо выглядит. Сегодня он надел красивый алый камзол и тонкие бриджи, которые заправил в начищенные сапоги. Я на мгновение жалею, что на мне простое коричневое платье для охоты, но Каза, по-моему, все устраивает. В его голубых глазах сияет восхищение, когда он подходит к изгибу моста, где стою я.

– Я увидел тебя из Бо Пале, – говорит он, проводя пальцем по перилам моста. – Мы теперь всегда будем встречаться с тобой здесь?

– Может быть, – с улыбкой отвечаю я.

Наверное, именно поэтому я пришла сюда, чтобы поймать огненную саламандру.

Он подходит ко мне, и мы несколько минут просто смотрим друг на друга. Его растрепанные светлые кудри кажутся на солнце еще светлее, а легкий ветерок отбрасывает прядь на лоб. И у меня внутри все сжимается от нежности.

– Как твоя famille? – спрашивает он.

– У них все хорошо. – Я поворачиваюсь и, скрестив руки, присаживаюсь на перила моста. – Хотя некоторые Леуррессы нервничают из-за того, что король Южной Галлы знает, где проходит Переправа.

Он кивает и занимает место рядом со мной. Наши локти почти касаются друг друга.

– Надеюсь, со временем они начнут доверять мне. Я считаю Леурресс своими союзницами. И обещаю, что никому не раскрою их секрет.

Я в этом и не сомневалась. Ну, может, месяц назад я и беспокоилась об этом, но не сейчас.

– Спасибо.

Мы вновь встречаемся взглядами, отчего у меня слегка перехватывает дыхание.

– А как у тебя дела? В Довре все хорошо? – Я тут же исправляюсь. – Ну, насколько это возможно.

Я по-прежнему полна решимости исцелить людей.

Каз снова кивает, слегка прикрыв глаза от яркого солнца.

– Несогласных все меньше. Как оказалось, большинству из них не очень понравилось правление короля Годарта. – Он на мгновение замолкает, чтобы прочистить горло. – Моя, хм, коронация состоится через три дня. – Каз слегка пинает камень носком ботинка. – Не хотела бы ты…

У меня все сжимается внутри, а сердце начинает колотиться быстрее.

– Не хотела бы ты поприсутствовать на ней в качестве особого гостя?

Я приподнимаю брови и поджимаю губы.

– Что значит особого? – Я сдерживаю улыбку. – И насколько особого?

У Каза из горла вырывается то ли смешок, то ли стон. А затем он прячет лицо в ладонях. Его уши становятся невероятно милого малинового оттенка.

– Сабина… – выдыхает он. – Поверь, я много думал о том, что ты сказала той ночью. – Каз вновь встречается со мной взглядом. – О том, что ты устала быть на вторых ролях. Я не…

Я закрываю его рот поцелуем. Каз застывает от удивления, но затем его руки скользят вверх и обхватывают мое лицо. Он прижимается ко мне, целуя так нежно и завораживающе, что невольно возникает вопрос, а не обладает ли он какой-то магией, более сильной, чем песня сирен.

Когда спустя несколько долгих мгновений отстраняется и смотрит на меня, я замечаю краем глаза что-то черно-желтое. И напрягаюсь.

– Не шевелись, Каз.

Он осторожно прослеживает мой взгляд. Огненная саламандра вновь появилась. И сейчас смотрит на нас из трещины в перилах.

– Привет, – ласково шепчу я и тянусь к Свету крошечного существа. – Может, обсудим с тобой твои благодати?

46. Аилесса

Мы встречаемся с Бастьеном на закате в поле, усыпанном голубыми цветами. Марсель и Бердин тоже пришли. Мы вчетвером поднимаем тяжелую метровую колонну из известняка с деревянной тележки и устанавливаем ее в тени орешника.

Бастьен опускается на колени и смахивает остатки пыли с барельефа, который он вырезал совсем недавно с помощью инструментов отца. На нем изображены Врата в Рай и спиральная лестница, тянущаяся в небо.

Бастьен считает, что работа неидеальна и проста, но если бы здесь был его отец, он бы гордился своим сыном. А Жюли сияла бы от счастья.

Возможно, так и есть.

Через семь дней мы стоим в гавани рядом с королевской верфью под палящими лучами солнца. Я не могу насытиться им после стольких недель, проведенных в подземелье, в четырех стенах или под проливным дождем. У меня на носу появилась легкая россыпь веснушек и даже слегка обгорел кончик. Но меня даже это радует.

Мы с Бастьеном ожидаем сигнала посадки на корабль La Petite Rose, чтобы отправиться навстречу новым приключениям. Мы хотим посмотреть на вулкан на острове Эмбьер и огромные водопады у побережья тропического леса Дагулу. И кто еще знает, куда нас может занести?