Рассвет на чужой планете

А вот хрен тебе! Живой она не дастся! Зарычав, Валентина стряхнула с себя оцепенение и принялась отчаянно сопротивляться, дергая ногами и извиваясь всем телом. Вскинула правую, свободную, руку, вслепую нашарила чье-то лицо, впиваясь ногтями. Абориген закричал.

— Ага, — выдохнула девушка и, изловчившись, боднула его макушкой, метя в солнечное сплетение.

Удар пропал впустую — видимо, внутреннее строение у здешних жителей отличается от человеческого. Боль стрельнула ото лба вниз, чуть ли не до шеи. Девушка прикусила язык, но стоило чьей-то конечности оказаться прямо перед ее лицом, не раздумывая, вцепилась в нее зубами. Абориген заорал, задергался, и Валентина окончательно потеряла голову от страха и ярости. Не помня себя, не видя ничего и не соображая, она принялась отчаянно извиваться, нанося удары руками и ногами, дергаясь, брыкаясь, царапаясь и кусаясь.

Будь аборигенов всего двое, она бы наверняка с ними справилась, но к двум первым подоспел третий, потом четвертый. В восемь рук они, наконец, скрутили девушку, связав ее чем-то, похожим на резиновые ленты. Во всяком случае, ее путы могли слегка растягиваться, но только слегка, создавая иллюзию скорого освобождения. Надеясь порвать их, она продолжала извиваться и дергаться, почти ничего не соображая от страха и злости. Лишь постепенно до нее стало доходить, что аборигены, вместо того, чтобы убить ее, о чем-то совещаются. Более того, их язык отличается большим словарным запасом и интонациями, что говорит о развитой цивилизации.

Се еще тяжело дыша, сквозь упавшие на лицо волосы, девушка уставилась на своих противников. Двое склонились над третьим, тем самым, которого сбила Валентина. Один разговаривал с ним участливым тоном, второй — сердито. Решают, что с нею делать? А что тут думать? Ее убьют и съедят.

— Ты в порядке, Дамбо? — Джанго протягивал руку, помогая лаборанту встать. — Она ничего тебе не сделала?

— Не успела. Я… ох, это было ужасно. Эта дикарка…

— Это всего-навсего женщина…

— Я уже понял. Но вы видели, как она на меня набросилась? Она меня чуть не убила! Как думаете, зачем?

— Затем, что ты красивый, и она хотела тебя поиметь, — усмехнулся Джанго.

— Да ну тебя! С моим-то номером…

— Вот именно, — механик несколькими решительными движениями отряхнул лаборанта. — Этим дикарям все равно, какой у тебя номер и статус. Они смотрят на лицо и физическую силу мужчины. Им важно, чтобы дети были здоровыми и крепкими, а остальное…

— Ничего бы не получилось, — в Дамбо-516 заговорил биолог. — Мы разных видов.

— Кроме того, это явно не местная жительница, — перед пленницей присел на корточки водитель тягача, Юмба-330. — Вы ее одежду рассмотрели?

— Когда мне ее разглядывать? — нервно хихикнул Дамбо-516, осторожно трогая стремительно распухающий нос и царапины на щеках. — Она меня убивала, а я…

— Это — комбинезон. Искусственная ткань, — Юмба-330 дотронулся до плеча незнакомки. Она дернулась, оскалившись, и прицельно плюнула в водителя. — Кроме того, ты ведь биолог и должен знать, есть ли тут разумные существа?

— Откуда я знаю? По предварительным данным, планета необитаема. Иначе нам бы не разрешили основать тут колонию, — обиделся лаборант.

— Значит, либо там, наверху, ошиблись, либо это…

Юмба-330 замолчал и медленно выпрямился, оборачиваясь в ту сторону, где стоял тягач и выволоченная на сухое место капсула. Погибших человеков уже кое-как извлекли и начали запаковывать в мешки для образцов, когда вопль Дамбо, ходившего проверять вершу, привлек общее внимание.

— Это землянка!

В самом деле, присмотревшись, они увидели, что пленница весьма и весьма похожа на тех, покойников. Конечно, она отличалась цветом кожи и кое-какими мелкими чертами, но, говорят, у землян это норма. Все представители народа куа похожи друг на друга, а вот у землян есть то, что называется расами. На каждой колонизированной ими планете складывается своя раса, отличающаяся от соседней оттенком кожи и цветом глаз и волос, а иногда фигурой и формой черепа. Порой эти различия настолько велики, что даже создают барьер в общении между обитателями разных планет. И вообще, земляне весьма трепетно относятся к внешним отличиям. Где-то выпячивают вплоть до открытой вражды, когда темноволосые терпеть не могут светловолосых, где-то подчеркнуто игнорируют — в том смысле, что трубят на всех углах, что внешние отличия не главное.

— Значит, мы нашли еще одного выжившего? — Дамбо-516 уже забыл о нападении и с любопытством уставился на «новый экземпляр». — Интересно, она тут одна или…

— Надо поискать, — решил до сих пор не вмешивавшийся в разговор техник Мунго-169. — Дамбо-516 остается охранять вот эту, а мы прочешем местность.

Через несколько минут поисковики рассредоточились вдоль берега. И не прошло и десяти мини-единиц, как послышался крик:

— Нашел!

Услышав отчаянный вопль, Валентина тихо застонала сквозь зубы. Тиока! Они ее поймали! И почему эта дуреха не вздумала удрать, пока подруга отвлекала на себя внимание врагов? Испугалась одиночества? Или…